Вторая мировая война. Потери в танковых дивизиях с обеих сторон исчисляются десятками подбитых машин и сотнями погибших солдат. Однако у «Белого тигра», немецкого танка, порожденного самим Адом, и Ваньки Смерти, чудом выжившего русского танкиста с уникальным даром, своя битва. Свое сражение. Свой поединок.

Танкист на «иномарке». Победили Германию,… Дмитрий Лоза

Штрафник, танкист, смертник Владимир Першанин

Новая книга от автора бестселлеров «Командир штрафной роты», «Смертное поле» и «Штрафник из танковой роты». Пронзительный роман о судьбе советского танкиста в годы Великой Отечественной войны. Он прошел огонь, кровь и медные трубы. Он выжил в страшной мясорубке 1941 года и кромешном аду 42-го. Он был штрафником-смертником, шесть раз горел в танке, но всегда возвращался в строй. За плечами у него - оборона Москвы и победа под Сталинградом, а впереди - тяжелейшие бои за Харьков, Курская дуга и битва за Днепр… Не ждите от этой книги победных фанфар…

Танкисты. «Мы погибали, сгорали…» Артем Драбкин

НОВАЯ СЕРИЯ ведущего военного историка. Краткий курс Великой Отечественной, взятый за основу популярного телесериала. Продолжение супербестселлера «Я дрался на Т-34». Легендарная «тридцатьчетверка» недаром стала главным символом Победы и, вознесенная на пьедестал, стоит в качестве памятника Освобождению по всей России и половине Европы. Что в первую очередь вспоминали ветераны Вермахта, говоря об ужасах Восточного фронта? Армады советских танков. Кто вынес на своих плечах основную тяжесть войны, заплатил за Победу самую высокую цену и умирал…

Танкист на «иномарке» Дмитрий Лоза

Герой Советского Союза Дмитрий Федорович Лоза в составе 46-й гвардейской танковой бригады 9-го гвардейского танкового корпуса прошел тысячи километров но дорогам войны. Начав воевать летом 1943 года под Смоленском на танках «Матильда», уже осенью он пересел на танк «Шерман» и на нем дошел до Вены. Четыре танка, на которых он воевал, сгорели, и два были серьезно повреждены, но он остался жив и участвовал со своим корпусом в войне против Японии, где прошел через пески Гоби, горы Хингана и равнины Маньчжурии. В этой книге читатель найдет талантливые…

Танкист Дмитрий Кружевский

Он родился в другом мире. Но посланный магом на поиски могущественного артефакта, мог ли он подумать, что покинув свой мир окажется в другом, где идет ВОЙНА. Где в бой идут стальные машины, а с неба падают железные птицы с крестами на крыльях.

Клим Ворошилов - 2/2 или три танкиста и собака Анатолий Логинов

Аннотация: Трое друзей, работающие в небольшой украинской фирме "Танкосервис", отправились в июне 200.. года на охоту, а попали… в июнь 1941 года - в самый тяжёлый для Советского Союза период войны. Перед ними стоит нелёгкая задача - не только выжить, но и сделать всё для приближения победы над врагом. Они не претендуют на роль советников руководства СССР. Просто делают всё, что могут, там, где труднее всего - на передовой. Делают тяжелую, кровавую, грязную, страшную, но такую необходимую работу. И помогают им "Рыжий" - танк КВ-2, и среднеазиатская овчарка…

«Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста Отто Кариус

Командир танка Отто Кариус воевал на Восточном фронте в составе группы армий «Север» в одном из первых экипажей «тигров». Автор погружает читателя в самую гущу кровавого боя с его дымом и пороховой гарью. Рассказывает о технических особенностях «тигра» и его боевых качествах. В книге приведены технические доклады по испытаниям «тигра» и отчеты о ходе боевых действий 502-го батальона тяжелых танков.

Три танкиста из будущего. Танк прорыва времени… Анатолий Логинов

Новое слово в жанре альтернативной фантастики! Неожиданный поворот классического сюжета о «провале во времени». Оказавшись в июне 1941 года, трое наших современников не рвутся в Кремль, на прием к Сталину, не пытаются стать «тайными советниками вождя», а, отремонтировав подбитый КВ-2, принимают бой. Потому что прошлое можно изменить только так - не «сверху», где слишком велика инерция истории, а встав плечом к плечу с дедами и прадедами. Потому что в конечном счете исход войны решается не в высоких штабах, а на передовой, и сотворить чудо способны…

Легенды танкистов Андрей Мартьянов

Андрей Леонидович Мартьянов - русский писатель и переводчик фантастических и исторических произведений; основные жанры - исторические романы, фэнтези, фантастика. Впервые заявил о себе, как о писателе, романом «Звезда Запада», посвященном мифологии древней Скандинавии (премия «Большой Зилант» 1997 г. за лучшее произведение года). Известен также циклом историко-фантастических романов «Вестники Времен» (в соавторстве с М. Кижиной), фантастическими романами «Операция Рюген», «Роман с Хаосом» и др. Если вы взяли в руки его книгу, то вы всегда можете…

Воспоминания солдата Гейнц Гудериан

Аннотация издательства: Автор книги «Воспоминания солдата» – бывший генерал-полковник танковых войск вермахта Гейнц Гудериан, принимавший активное участие в осуществлении гитлеровских планов «молниеносной войны». «Воспоминания» представляют собой уникальный документ эпохи, повествующий о драматических событиях европейской и всемирной истории в период 1939-1945 гг. Hoaxer: Этот текст воспроизведён по изданию Г. Гудериан, «Воспоминания солдата», М.: Воениздат, 1954., а то издание было, соответственно, переводом немецкого – H. Guderian. Erinnerungen eines Soldaten.…

Немецкие танки в бою Михаил Барятинский

Если верить статистике, за всё время существования Третьего Рейха в Германии было произведено чуть более 50 000 танков и самоходных орудий – в два с половиной раза меньше, чем в СССР; а если считать ещё и англо-американскую бронетехнику, то численное превосходство союзников было почти шестикратным. Но, несмотря на это, немецкие танковые войска, ставшие главной ударной силой блицкрига, завоевали для Гитлера пол-Европы, дошли до Москвы и Сталинграда и были остановлены лишь колоссальным напряжением сил советского народа. И даже когда война покатилась…

Пленных не брать! Виктор Бурцев

Недалекое будущее. Россия, раздираемая нищетой и внутренними конфликтами, обменявшаяся тактическими ядерными ударами с Украиной и ввязавшаяся в катастрофическую войну с Грузией. Бывший танкист Валерий Птахин, который оказывается замешан в загадочной военной миссии на нейтральной территории. Недалекое прошлое. Советский Союз, войска которого незадолго до начала Великой Отечественной войны вторгаются в Финляндию. Полковой комиссар Станислав Воскобойников, направленный командованием в загадочную военную миссию в глубине финской территории.…

Великий Дракон Т-34 Игорь Подгурский

Июль 1943 года. В разгар танкового сражения под Прохоровкой экипаж капитана Ковалева, уже распрощавшийся с жизнью, вдруг на глазах изумленных немцев буквально растворяется в воздухе, да еще и c тридцатитонным «железным конем» в придачу. Где они очутились, кто сотворил сей казус, каким образом к бойцам Красной Армии прибился целый майор вермахта, расторопным танкистам предстоит выяснить уже весьма скоро. А пока, попавшие из огня да в полымя, они вынуждены отбиваться от отряда… черных рыцарей, явно принявших их Т-34 за дракона или какое иное исчадие…

А как зовут, забыл его спросить.

Лет десяти-двенадцати. Бедовый,
Из тех, что главарями у детей,
Из тех, что в городишках прифронтовых
Встречают нас как дорогих гостей.

Машину обступают на стоянках,
Таскать им воду вёдрами - не труд,
Приносят мыло с полотенцем к танку
И сливы недозрелые суют…

Шёл бой за улицу. Огонь врага был страшен,
Мы прорывались к площади вперёд.
А он гвоздит - не выглянуть из башен, -
И чёрт его поймёт, откуда бьёт.

Тут угадай-ка, за каким домишкой
Он примостился, - столько всяких дыр,
И вдруг к машине подбежал парнишка:
- Товарищ командир, товарищ командир!

Я знаю, где их пушка. Я разведал…
Я подползал, они вон там, в саду…
- Да где же, где?.. - А дайте я поеду
На танке с вами. Прямо приведу.

Что ж, бой не ждёт. - Влезай сюда, дружище! -
И вот мы катим к месту вчетвером.
Стоит парнишка - мины, пули свищут,
И только рубашонка пузырём.

Подъехали. - Вот здесь. - И с разворота
Заходим в тыл и полный газ даём.
И эту пушку, заодно с расчётом,
Мы вмяли в рыхлый, жирный чернозём.

Я вытер пот. Душила гарь и копоть:
От дома к дому шёл большой пожар.
И, помню, я сказал: - Спасибо, хлопец! -
И руку, как товарищу, пожал…

Был трудный бой. Всё нынче, как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
Но как зовут, забыл его спросить.

Анализ стихотворения «Рассказ танкиста» Твардовского

А. Твардовский был, прежде всего, журналистом. Поэтому с 1939 по 1946 гг. он принимал участие во всех боевых действиях в качестве военного корреспондента. Это наложило отпечаток на все творчество поэта. Его художественные произведения напоминают публицистические очерки. Это усиливает их эмоциональное воздействие, так как позволяет читателю стать непосредственным свидетелем событий. В 1942 г. Твардовский написал стихотворение «Рассказ танкиста», основанный на реальной истории из жизни. Главный герой остался неизвестным, он стал олицетворениям множества подобных военных историй.

Стихотворение рассказывает о небольшом эпизоде, связанным со взятием советскими войсками незначительного населенного пункта. С самого начала главный герой вносит интригу в повествование. Упоминая лишь о трудности боя, он выражает сожаление, что не узнал имени какого-то мальчишки. Он в нескольких фразах вспоминает его внешность и сравнивает с тысячами таких же ребят, детство которых было искалечено войной. Эти дети всеми силами приближали победу, многие из них уже в самом раннем возрасте имели свой личный счет к врагу.

В центре стихотворения – подвиг мальчика. Танковая группа никак не могла пробиться к центру города из-за подавляющего огня противника. Маленький ребенок сумел найти позицию вражеской пушки и сообщить об этом танкисту. Сведения ребенка позволяют уничтожить пушечный расчет. Утомленный боем танкист успевает только сказать: «Спасибо, хлопец!» и пожать мальчонке руку.

Последняя строфа повторяет первую, замыкая композицию. Среди огромного количества боев, который провел танкист, только один ему запомнился навсегда. Он узнал бы мальчика «из тысяч лиц», но имя героя осталось ему неизвестным из-за собственной забывчивости.

Начало

23 июля 1941г. призван на службу. Грозную, долгую. Явился в военкомат в Копьево, посмотрели – тракторист, отправили домой убирать урожай. Осенью вручили новую повестку и призвали в 301 стрелковую дивизию в Красноярске. В феврале 1941г в Воронежской области зачислен был пулеметчиком в пехотные войска. Тяжело было: технику, оружие, боеприпасы, продовольствие – все тянули на себе. Боевое крещение - первый бой с фашистами принял на Харьковском направлении. Бросили нас на замену разбитой стрелковой дивизии. У деревни Шибекино видели штабеля трупов наших солдатов – очень много – смотреть страшно. Мы прошли в тягостном молчании. Столько убитых видели впервые…

Через несколько километров появились три мессершмитта. Команда: «Огонь по самолетам!» Заняли огневые рубежи. Убит 2-ой номер. Стояли в обороне, враг пристреливался, приходилось часто менять позиции. На замену убитого, дали мне паренька из Тасеевского района.

Пули стригли каждый бугорок,
Кровью захлебнулась вновь пехота
И вскочил. Как будто без сапог,
Сашка выручать родную роту.
Смерть нашел – плюнул ей в зрачок
Разве жизнь такому надоела?!
В трудный час и сердце - лишь клочок
Родины твоей большое тело.

И второй мой помощник убит. Ну, думаю, моя очередь. Вся военная техника задействована, чтобы уничтожить солдата. Жить хочется и приказ выполнить надо. Прижмешься к земле. Весь день (это было в марте) дождь со снегом. Насквозь мокрый, а ночью мороз потянет и замерзнет на тебе мокрая одежда. Если бы такое день- два, а то неделя, вторая. Я сибиряк. А не выдержал. Заболел, повезли на повозке, не могут найти госпиталь. Очнулся я в госпитале №477 в Новом Осколе, 12 дней был без сознания, вроде никакого ранения. А ведь едва жив остался.

Первая награда

Пришел приказ: всех специалистов (механизаторов) из госпиталей направлять в Москву. Там набирают роту в третий танковый корпус. Несколько месяцев был на формировании, очень плохо кормили- 400 граммов хлеба и вода.

После комплектования направили на Калининский фронт. 12 марта 1942г. первый бой на танке. Помню одно: броня жгла то огнем, то холодом, битая колея вытряхивала душу. Наступление шло западнее Ржева.

Памятный бой на Курско-Орловском направлении. Мне довелось участвовать в одном из самых больших сражений Великой Отечественной войны. Это было 12 июля 1943г. Одновременно 1.200 советских и фашистских танков столкнулись в грозном бою.

Сражение продолжалось с 5 июля по 23 августа. В этой битве наши ценой больших потерь разгромили 30 немецко-фашистских дивизий. Помню утро перед боем. Ясное небо, ласковое солнце, тишина. И соловьи – курские. Письмо решил домой написать, притулился к подкрылку машины, сочинил, привет всем передал. Затем закачал в точки солидол, проверил горючее, боекомплект. А через полчаса не видел ни неба, ни солнца. Черная мгла над головой. Сверху – летчики потом рассказывали – это выглядело как кипение гречневой каши. Но это было кипение горящей стали. Фашисты рвались, не жалея ни солдат, ни техники. Танки шли лавиной. От пыли ничего не было видно даже вблизи. Рот, глаза – все забито песком. Танки различали по силуэтам. Стоял оглушительный грохот, рот открывали, чтоб перепонки в ушах не лопнули. Тяжело было. Нет такого слова, которым можно было бы определить это состояние.

Дрожит оглохшая земля,
Какая сила!
Ручьи, и рощи, и поля
Перемесила!

После боя подсчитывали потери. Особенно много погибло десантников, что были на танках, и пехотинцев, что шли следом за танками.

Не знал я, что в этом сражении участвовал родной брат Михаил и был серьезно ранен в голову, но остался жив. Это уже после войны выяснилось. За бои под Курском получил первую награду – орден Красной Звезды.

Затем в Сумской области переформировка, отдых. 24 декабря 1943г. развернулось наступление на Винницком направлении. С этого пошли на соединение 1 и 2 Украинские фронты. В кольце, замкнувшемся южнее города Корсунь-Шевченковского, оказались десять дивизий и одна мотобригада врага. 17 февраля 1944г. немецкая группировка была ликвидирована. За участие в этой операции был награжден орденом Отечественной войны I степени.

Потом была дорога на Польшу. Восемь месяцев длились бои за Польшу и ее столицу Варшаву. 3 февраля с боями вышли к Одеру. За форсирование Одера получил третий орден Красной Звезды. Мне выпала доля участвовать во взятии Берлина, там победу встретил. День Победы встречали всеобщим ликованием. Салюты давали со всего имеющегося оружия. А вот свою подпись на рейхстаге не поставил – ставить некуда было. Бойцы аж под куполом все исписали.
BR<>Крепче брони

Уже после войны мне задали вопрос:

Неужели за всю войну ваш танк, Матвей Зиновьевич ни разу не был подбит?

Я ответил:

Было. Три машины сменил: под Курском, Киевом, Дарницей – это тоже на Украине. Под Киевом снаряд ударил по танку, все равно, что палкой по голове. Бывало с одного уха – разорвался осколочный, с другого – бронебойный. Под Киевом загорелся танк. Но весь экипаж успел машину покинуть. А под Дарницей на мину налетели. Но ничего, меня только спинкой сиденья по пояснице как кувалдой ударило, контузило. Сам очухался, даже в санбат не пошел. Три танка сменил, а сам ни разу ранен не был.

В Брест-Литовске колонной пешком мост переходили. Проволокой меня скинуло вниз, на железную дорогу. Чуть-чуть не на рельсину угодил. О шпалы отбил легкие. Русский и польский солдаты в больницу доставили. Чуть отошел, догнал своих в Люблино, и снова в бой.

Война кончилась, мне 30 лет. Устал. Столько прожито жизней. Столько перегорело нервов, столько потеряно товарищей, друзей. Но я остался жив.

Мирная жизнь

После войны прожил еще 42года. Не привык лежать на боку, тем более что можно принести пользу, неважно на какой работе. Когда вернулся, все казалось прекрасным: и дома, не тронутые бомбежкой, и деревня, все пережившая, и родные, знакомые лица. Каждый второй мужчина из Ораков погиб. Вот и нужно было работать за всех. Был заместителем председателя колхоза, бригадиром комплексной бригады, уходя на пенсию, чабанил. Неизменный гвардеец пятилеток, победитель социалистического соревнования в 1973г., множество грамот и медалей. Награждался радиоприемником и талоном на автомобиль. Все лучшее, что познал в жизни, передал сыну Алексею, внукам Сергею с Александром и правнукам..

Послесловие

Мой прадедушка Тарханов Матвей Зиновьевич (1916 - 1988) никаких фронтовых записок, к сожалению, не писал. Изучив его документы, воспоминания, бережно хранящиеся в моей семье, опросив родственников, год за годом сама проследила его фронтовой путь. Для меня было важным проделать такую работу. Горжусь своим дедом, расскажу о нем будущим своим детям. Я поняла, каким сильным и нравственным было поколение моего деда. Только таким людям под силу было одолеть самого агрессивного, самого страшного врага, имя которому – фашизм. Спасибо им за долгое терпенье, за боль, за страх, что они превозмогли. И пусть сердца грядущих поколений их подвиг не сотрут с лица земли!

Мой дед – герой. Всех истинных героев объединяет и роднит одна всем им присущая черта – самоотверженность. Без самоотверженности нет ни подвига, ни героя. Ведь не назовете же вы героем человека, храбро заглянувшего в глаза смерти ради личной выгоды? Подвиг нужен, во-первых, каждому из нас, ибо, «являя лик подвига, растете гигантам подобно». Во-вторых, подвиг необходим, чтобы продвинуть вперед всех малых, слабых, стоящих на низкой ступени развития.

Почему мы вновь и вновь вспоминаем о минувшей войне? Потому что беспокоимся о будущем. Мы должны помнить о прошлом, чтобы фашизм не повторился вновь. Это наш долг перед ними, кто не дожил до Победы.

Давно остыл последний бой
В развалинах Рейхстага.
Но честь бойца всегда со мной,
Со мной твои награды.
Живи, солдат, пока жива
Память о тебе.

Прусова Анастасия, 9 класс,

Призвали меня в начале 42-го, когда я уже женатым был. И дошел я благополучно до конца войны только потому, что воевал на тяжелых танках. В начале был КВ - Клим Ворошилов, а потом пересел на ИС, значит, Иосиф Сталин. Понятно, труднее всего было пехоте, да и Т-34 горели как коробки спичек. Они все время в бою, все время под огнем. А наше дело было не сопровождать пехоту, а взламывать оборону врага и штурмовать города. Как только мы появляемся у переднего края, так у немцев переполох - жди нашего наступления.

Да, экипаж машины боевой, да еще Маруся. Кто такая? Да ты сдавай карты и меня и не перебивай. Маруся это наш тяжелый танк. До середины войны КВ, а потом ИС и оба Маруся. На нем мы до Балатона дошли, там то она и погибла. Красавица машина, сколько раз ей в лоб снарядом попадало - и ничего! Только глохнешь и внутри танка окалиной пахнет. А экипаж был такой. Я, значит, командир танка по прозвищу Старшой. Сакибжан - башенный стрелок. Совсем молодой парнишка из сибирских татар, бабу еще ни разу не попробовал. Водитель танка Кувалда. Это не фамилия, прозвище такое дали за непомерную силу, а как звали его, уже забыл. Еще молчаливый мордвин радист Гриша.

А танк назвали Марусей потому, что на войне солдат сильно по женскому телу тоскует. В любом бою можешь погибнуть и не попробовать больше женского тепла. Дело не только в том, чтобы какой то бабе ляжки раздвинуть. Нет, все шторки-скатерки, уют домашний - это тоже женское тепло, которого мужику создавать не дано. Ну и само тело, конечно. Кувалда к каждой встречной бабе напрашивался.

Даст или не даст, а попросить я обязан!
Я сильно по жене скучал, любил очень. И вот уже в сорок четвертом на отдыхе после прорыва размечтался о ней. У жены моей, ныне покойной Марии Петровны, на попе была приметная такая родинка. И вот я не могу вспомнить, где она - справа или слева. Чего ржете? Оказалось, что я и лицо жены уже не помню. Да тут и свое имя забыть не мудрено. Юнкерсы за нами охотятся. Фердинанду под выстрел попадешься и - прощай Родина! А можно и на фугас наехать. Короче, живет солдат сегодняшним днем, а что будет завтра, то Жуков и Сталин знают. Вам, шестидесятилетним соплякам этого не понять.

Короче, скучает солдат по женщине до невозможности! Всякие ВПЖ - военно-полевые жены - это не для нас. Их штабные крысы, да большие генералы держали. А солдат выкручивается по обстановке. Всякое бывало и на нашей земле, и когда в те Европы вступили.

За Смоленском мы в одну деревню въехали. Потеряли дорогу, да еще стемнело. В деревеньке несколько домов осталось, вот и решили встать до утра и всем в разных избах ночевать, чтобы тесноты не было, чтобы хозяйки нам белье постирали, иначе и завшиветь недолго. В других домах я не был, а в том, где остановился фигуристая хозяйка лет тридцати, и груди и зад крепкие. Двое детей при ней на печи. Нищета и голодные все до невозможности. Ну, вытащили мы свои запасы и поделили по числу членов экипажа, по числу мест ночевки, значит. А запасы были солидные. Это пехотинец на плечах много не унесет, а в танк можно что угодно натолкать, да еще сверху за башней привязать. Шляпа тот командир танка, у которого нет в машине запаса продовольствия на десять дней. А у нас и больше было, да еще немецкие шинели, штаны и мундиры и ситца целый рулон. Не спрашивайте, где мы ситец достали. Даже теперь не скажу. Разделили все и растащили по домам. Детишки на еду накинулись, а женщина не ест.

Это все пусть детям останется.
Я ей:
- Какая польза будет им от той тушенки, если ты сама с голоду помрешь. Давай ешь, иначе свяжу и насильно в рот толкать буду.

Поели они, а у меня кусок в горло так и не полез. И ребята потом говорили, что в той деревне они есть не смогли.

Заснули дети, и прилегла хозяйка ко мне на лавку. Обнимает, целует, а сама плачет:
- Пусть и моего муженька на фронте какая-нибудь женщина приголубит.
Верно, крепко любила своего. Утром все бабы нас к танку провожали, а вдовушка, Сакибжанова хозяйка, повесилась ему на шею, целует, нас не стесняясь.

Береги себя, приезжай, ждать буду!
Значит, разговелся в первый раз женским телом наш татарин. После той деревни мы чувствовали себя так, будто дома в краткосрочном отпуске побывали. Спрашиваешь, не заделал ли ей ребенка? Может и заделал, так ведь свой, русский будет, а не немчуренок. Это половиной греха считалось, а бабу с немчуренком могли зимой из дома на мороз выгнать. И неважно, какой национальности был тот фашист - настоящий немец, итальянец или распоследний румын. Тут другая разница: насиловал бабу немец или она сама у него в постели ляжки раскинула. Если изнасиловали, то ей женщины всегда помогут вытравить немчуренка. Как узнавали? Да в оккупации все про всех знали. Думаешь, СМЕРШ сам на освобожденной территории предателей находил? Нет, шли к ним все и сообщали о предателях, что на немцев работали.

Ты, какой картой кроешь? Думаешь, я совсем ослеп? Вот сбили меня с темы…
Желаете знать, когда я немку первый раз попробовал? Было это на Курской дуге, после сражения под Прохоровкой. Страшные бои были. Грудь на грудь сошлись танковые армии. Много там наших ребят погибло, но нам повезло. И даже еще одну звездочку на стволе Маруси нарисовали. А каждая звездочка это уничтоженный танк, или самоходка, или противотанковое орудие. Когда Маруся на Балатоне погибла, на ее стволе семь звездочек было. Это тебе не баран чихнул!

После Прохоровки пошли бои местного значения. Немцы отступают, где фронт, где тыл никто не разберет. Двигалась наша машина на соединение со своим полком и выкатил на нас с дуру немецкий Т-III. Машина против нас совершенно не серьезная. Сакибжан по ней стрельнул и снес правый ленивец и все катки. Как говорится «Гитлер капут»! Выскочил из танка экипаж, а бежать некуда - мы просто рядом, пушка в душу смотрит, пулемет тупым рылом поводит, да и у нас автоматы есть. Подняли руки, лопочут по-своему. А Кувалда хорошо знал по-немецки, но скрывал это - не хотел, чтобы его в штаб переводчиком взяли.

Переводит нам Кувалда, что немецкий экипаж сдается на условиях Конвенции о соблюдении прав военнопленных. И спрашивают, когда они могут отправить письма домой, чтобы там не волновались. Ребята потом говорили, что я стал даже не белым, а каким-то синим. Так обозлился. Мы уже хорошо знали, как с нашими гитлеровцы поступают. Осмотрели их танк, а у него на стволе два белых кольца нарисовано. Значит, по их милости на том свете два экипажа рапортуют о своем прибытии.

Становитесь к своему танку, здесь вас и расстреляем.
Перевел Кувалда, и тут один танкист в ноги нам повалился и лопочет, что она девушка и просит ее пощадить. Пригляделись. Все танкисты в комбинезонах, но у этого задница явно женская, одежда в обтяжку сидит. У ребят сразу в штанах колом встало. Смотрят на меня.

Старшой, какое будет решение?
А оно проще пареной репы:
- Мужиков расстрелять, бабу раздеть.
Ну, расстрелять это было просто, а баба за свои одежки держится, визжать настроилась. Говорю Кувалде:

Помоги барышне раздеться.
Сила у него немереная. Взялся двумя руками за ворот комбинезона и разорвал его до самой задницы. Потом всю одежду не снимал, а прямо разрывал. Последними на ней трусы порвал. Стоит она голая, пытается руками прикрываться. А нам видно, что лобок у нее подбрит, не треугольник волосатый, а только узкая дорожка от щелки вверх идет. Лобок гладкий, а, значит, подбривается часто. Я такое безобразие в первый раз тогда увидел. С комфортом воюет бабенка. Это же надо укромное место, чтобы трусы снять и обязательно горячую воду для бритья, поскольку на манде кожа нежная. Не знаю, кем ей доводился командир ихнего танка, мужем или любовником, но без его участия такого комфорта она иметь не могла. Я даже пожалел, что поторопились его расстрелять. Нужно было повременить, пусть посмотрит, что с его бабой делать будем.

Вообще у женщин на войне было масса проблем. Солдат и снегом подотрется вместо туалетной бумаги, а женщине каждый месяц материя на прокладки требуется. Или вот, как нужду при мужиках справить. Мне потом друг рассказывал, остановился состав теплушек в открытой степи. Солдаты по нужде выскочили, а медсестричке как быть? Чуть не плачет девчонка, а присесть на глазах у мужиков стесняется. Тогда один пожилой уже солдат, из последних возрастов призыва, встал лицом к составу, широко развел полы шинели.
- Зайди за меня, дочка.

Ну, так о той немке. Спрашиваю экипаж:
- В какую позицию барышню будем ставить?
Ребята ей руки проволокой к танку прикрутили, стоит она в наклон, спину горизонтально держит. Пустили мы первым Сакибжана.

Ты молодой, действуй, а то после нас от нее одна шкурка останется. И можешь не торопиться, мы, как-нибудь потерпим.
Подошел Сакибжан, гладит ее белые ягодицы, что-то по-татарски говорит. Потом стал груди ей щупать. Немка попробовала задом вилять, вроде уворачивается от его рук... Спустил парнишка свой комбинезон, вставил ей куда следует, качать начал. После него Кувалда немкой занялся. Все танкисты низкорослые, а он крупноват, даже в танке ему тесно было. Потому, для него немкина щелка низковато находится. Взял ее за ляжки и приподнял.

Барышня встала на цыпочки, так и стояла сама, пока Кувалда ей пользовался. Последним я ее трахал.

Развязали барышню, дали ей чистую тряпку подтереться. А сами присели покурить. Стоит она перед нами голая, ноги на раскоряку держит, садиться ей мы не позволили. Думали, отдохнем, может в немецком танке шнапс найдется, и повторим с танкисточкой все сначала. Но не повезло нам. Наскочил на нас мотоциклист, майор из нашего штаба. Понятно: «Экипаж, смирно! Товарищ майор, уничтожен немецкий танк, веду допрос пленного…». Какой допрос, стоит перед нами голозадая. Ох, и кричал на меня майор, трибуналом грозил. А потом посадил ее, как есть, голую в люльку и поехал. Отъехал не далеко, метров на шестьсот.

Гляжу в бинокль, а майор, не слезая с мотоцикла, спустил штаны, усадил танкисточку на себя верхом. И скачет она на нем, сама старается. Не знаю, что он потом с ней сделал. Наверное, пристрелил, не везти же ее голую, многократно оттраханную в штаб.

Потом я с немками имел дело, когда нашу границу перешли. Почти во всех странах союзниках Гитлера жило много немцев. Пропаганда Гебельса этих фольксдойче сильно нами пугала. Заходишь в дом, воды напиться.

Гебен зи мир айн гляс вассер.
А хозяйка не воду подает, а ложится на постель и подол выше пупа поднимает. Или, того хуже, свою дочку подростка начинает заголять. Ждали немцы всяких зверств, но, по сравнению с тем, что они на нашей земле творили, мы были паиньками. Баб их конечно использовали, но уже со вкусам, на мягкой постели.

В Румынии интересно было. Это народ самый торговый. Как только вошли мы в столицу, сразу все магазины и рестораны открылись. И среди них один особый, «для господ офицеров», с голыми официантками. Я не вру, точно голые, в чем мать родила! На голове наколка крахмальная, туфли на высоких каблуках и фартучек только пуп прикрывает. Больше ничего - сиськи, мохнатка все наружу. Идет по залу, ягодицами играет, бедрами покачивает. Очень приличный ресторан, никаких безобразий наши офицеры там не допускали. Сунулись мы туда, поглядеть на голых, потому, что уже забывать стали, какая женщина под одеждой. Но весь экипаж не пустили. Мне, офицеру вход открыт, а ребятам нет. Пошли они к лешему!

Самый вкусный случай с немками тоже был в Румынии. Потом оказалось, что они не немки, а австриячки. Началось все с аварии. Заехали мы в брошенный хозяевами фольварк, воды долить в радиатор. А какой то немец, паскуда, на въезде мину заложил. Рвануло под нами, мы думали, снаряд в нас попал, пушка в засаде. Но все тихо. Осмотрели машину - гусеница порвана, каток разбит. Даю радио в штаб, а мне отвечают:

Ремонтная летучка будет в течение двух дней. Пока охраняйте автостраду.
Получился у нас не запланированный отдых. Кто одежду чинит, кто пузо на солнышке греет. И видим, по автостраде катит немецкий автобус. Я Сакибжану командую:
- Останови, снаряд впереди по курсу!

Он стрелял удивительно метко, на ходу в квадратный метр снарядом попадал. И это на приличной дистанции. Говорят, сибиряки пулей белку в глаз бьют. Не знаю, не знаю… Но наш татарин, точно, был снайпер. Снаряд взорвался метров на десять впереди автобуса - стоп машина! Подходим с автоматами, а в автобусе за рулем сидит молоденькая баба, и еще в нем три бабы, полно ящиков с тушенкой немецкого изготовления. И, о радость, ящик с бутылками шнапса! Заметь, все четыре бабы в форме СС, юбки, мундиры, пилотки все черное, на мундирах серебряные нашивки и на рукаве мертвая голова.

Все, отвоевались бабочки! Каждую из них нагрузили тяжеленным ящиком с консервами и погнали к нашему танку. Конечно, женщине такой ящик тащить тяжело, самую маленькую из них просто шатало под этим грузом. Ящик со шнапсом радист Гриша сам нес, чтобы эти мокрощелки не разбили ненароком.

Сложили они ящики у нашего танка, и приказал им Кувалда раздеваться. Они спорить не стали и разоблачаются, чуть ли не соревнуясь на скорость. Боялись, что их расстреляем, но, поскольку, раздеваться приказано, значит, еще поживут. А чего их расстреливать, трое рядовых и одна ефрейтор - невелики чины. Хотя они из СС, но, судя по документам, сидели в штабе и колотили на пишущих машинках.

Раздеваются фрицевки, одежду около себя аккуратной стопочкой складывают, немецкий ордунг соблюдают. А потом, голышом вытянулись перед нами, как по стойки смирно. Тело у всех чистое, ухоженное, животы плоские и соски розовые. Значит, еще не рожали бабенки. Это глупости, будто у девушек соски могут быть темными. У женщины соски становятся коричневыми, когда она в первый раз забеременеет. И по возрасту наши трофейные фрицевки почти девчонки, лет по семнадцать-восемнадцать.

Я приказал им руки за голову положить и начал у них подмышки осматривать. Да не вшей я искал, дурачина! У эсэсовцев самых первых призывов подмышками татуировка была, группа крови обозначена. Этих наши солдаты старались сразу прикончить, не доводя их до штаба. Но у наших фрицевок такой татуировки не имелось, что и спасло им жизнь. Пока я в их волосне копался, та, что ефрейтор, заговорила. Они, де не состоят в армии (вермахте), который воюет с Советским Союзом, Они мирный СС и на территории СССР вообще не бывали.
Стоит она передо мной голая и рассуждает на тему, что они не военные преступники и, по справедливости, мы должны отпустить их ПОТОМ. Понимай так, они согласны, чтобы советские солдаты их оттрахали, но после этого справедливым будет их отпустить. Положил я на эту справедливость! Ответил, что бабам следовало не форму СС надевать, а детей рожать и на обед штрудель готовить. Но раз надели форму, то отвечайте своими задницами.

Возникает у нас вопрос, как фрицевок распределить между членами экипажа. Нас и их поровну, но кому какая? Решили в карты разыграть. Двух наиболее широкозадых поставили бок о бок на четвереньки в позиции 69 и получился стол. Сели в очко играть. На кону фрицевки в порядке живой очереди. Первую Гриша выиграл, но сразу ее не отдали, потому нельзя стол картежный разрушать до времени. Гриша, который из игры выбыл, пересел поближе к своей немке и похлопывает ее по торчащему заду.

Я выиграл дылду ефрейтора, она почти на голову выше меня. Ребята заржали, вроде, как вы сейчас. А мне хоть бы что! Она не тощая и не жирная, а такая мясная, мускулистая. Небольшая попа подтянута, сжимается от страха. Видать, спортом занималась. Вообще, я заметил, что немки чаще всего мясистые и жиру в меру, чтобы все кругленькое было. Наша баба, если толстая, то у нее все висит, и живот, и титьки, и задница.

Завел ее на расстеленный брезент - вот вам и постель, фрау, - и начинаю сам раздеваться. А выигранная мной дылда встала на колени и расстегивает мне ширинку, настроилась член сосать. В то время такого безобразия в СССР ни одна прошмандовка не делала, не говоря уже о приличных женщинах. Я, конечно, не позволил по той причине, что брезговал подобным извращением. Повалил ее на спину и она сразу ляжки широко раскинула. Только успел ей вставить, фрицевка мне ноги на спину положила, обняла за шею и давай подмахивать задом.

А сама все твердит: «О, майн Готт!». Готт или не Готт, но старается из всех сил и умения. Оттрахали фрицевок ребята и хотели ими обменяться, но я не разрешил карусель устраивать. Лежу, глажу забытое женское тело. Только одним пальцем нажал, как она уже на живот переворачивается. Хороша, чертовка. От широких плечь тело сбегается к узкой талии и опять расширяется в аккуратненькую девичью попку. Еще раз нажал пальцем, и она тут же пузом кверху легла. Груди небольшие (твердые, как яблочко!), живот плоский и тугие ляжки. А между ними мохнатый треугольник, который на войне каждому солдату снился.

Тискаю ее во всех местах и замечаю, что злость к этим фашисткам куда-то улетучилась. И, наконец, понял, что это лежит не солдат врага, а совсем молоденькая девушка, которая отдала мне свое тело, а теперь ждет решения своей судьбы и судьбы подруг.
Отходчив русский человек, даже после страшной обиды. А еще мы чувствовали, что войне скоро конец. И не лучше ли этих фрицевок домой отпустить. В порядке поощрения за хорошее поведение под советскими танкистами. Девчонки совсем молоденькие, пусть отправляются «нах хауз1» детей рожать и штрудель готовить.

По-хорошему, надо передать их в штаб, с ремонтной бригадой, которая вот-вот заявится к нам. Но еще вопрос, как с ними ремонтники поступят, довезут ли до штаба? А из штаба им прямая дорога в лагерь военнопленных. Что такое советские лагеря, мы все хорошо знали. Наши девки не генералы, которых в лагере берегут.

Подошел я к Кувалде посоветоваться. Он сразу все понял, согласился со мной. Ладно, подзываем мою дылду ефрейторшу, она подходит к нам, как есть голая, а в глазах немой вопрос. Перевел Кувалда, что всех мы отпустим, им будет выдана цивильная одежда, но перед тем, за службу в СС, они будут выпороты - получат по 50 розг.

Сами девушки сложили в кучу свою форменную одежду, облили соляркой из канистры и подожгли. Оставили себе только бельишко, да туфли. Их солдатские книжки я тоже в огонь бросил.

Девки разошлись по своим «рабочим местам» и легли попами вверх. Но сразу видно, что лежать под розгами они не умеют - одна руки в стороны раскинула, другая ноги развела, срамницу совсем не бережет. Это ведь какая боль, если розгой по щелке попадет! Моя дылда оказалась самой сообразительной. Собрала в кучу все вещички и легла на них животом, чтобы попа выше поднялась. Руки вытянула вперед, ляжки плотно сомкнула. А нам тоже никогда не приходилось баб пороть розгами. Тальник здесь не растет, заменили его прутьями орешника. Нарезали их побольше, встали в боевой готовности эсэсовкам попки полировать, через зад ум вгонять в голову.

Подошел к своей ефрейторше. Она голову щекой на брезент положила, на меня жалобно смотрит. Попу еще выше поднимает навстречу розге, но и сжимает ягодички изо всех сил - вот сейчас на них боль обрушится. Да, … лежит передо мной молодая голая девушка. Она очень сильно виновата, и теперь подставляет два своих кругленьких холмика под прут тому, кто имеет право ее наказать. Порол я ее от души. Первый же прут глубоко впился в тугие ягодицы и оставил на них красный след. Она ойкнула, но попу не опустила. Не кричала, в голос не ревела, но после десятой розги начала тихонько всхлипывать. Если пятьдесят раз стегнуть по попе, то ее в мясо изрубишь. Потому порол и по ляжкам и по тому месту, откуда из попы ноги растут.

Кончили пороть. «Аллес, енде»! Встают они, лица у всех зареванные. Широкозадая, которую Гриша порол, за ягодицы держится и не перестает плакать. Оно и понятно, па широкому пухлому заду рубец от розги длиннее получается и боль сильнее. Моя дылда ефрейторша погладила свою расписанную попу, потом подошла ко мне, нагнулась и поцеловала в губы.
- Данке! - говорит.

Ну, ладно, мужики, кончай игру. Пора на процедуры идти, а там и обед. Кто знает, кино сегодня в нашем санатории будет?

Весь ветреный ноябрь ушел у нас на поиски братской могилы бойцов 6-й Танковой бригады. Искали в роще и на пустырях неподалёку от поселка Чкалова. Расспрашивали местных жителей, возможных свидетелей того ноябрьского боя, надеялись встретить тех, кто видел, где похоронили танкистов погибших осенью 1941-го.

Так мы, участники Поискового Объединения «МИУС-ФРОНТ», познакомились с Дядей Лешей и Дядей Сережей.

«Нам с Серегой тогда лет по 10 было и мы прекрасно запомнили тот Ноябрьский день. Как такое забудешь?» - начал свой рассказ Алексей Алексеевич, «дядя Леша».

«Наши семьи здесь неподалеку в заводских бараках жили, а когда немец обстреливать и бомбить нас стал, выкопали возле рощи землянки и прятались там».

Ну а мы, детвора, всюду лазили, все видели, хотя и ругали нас за это. Страшно нам не было, это взрослым было страшно, а нам детям все любопытно, интересно. Страшно стало потом, когда мы увидели тела наших танкистов, лежащих на белом снегу».

«Они лежали на снегу возле своих разбитых и искореженных танков. Лежали, как-то скрючившись, в прилипших к обугленной коже обгоревших комбинезонах» - принял участие в разговоре дядя Сережа, слушавший молча до этого воспоминания своего друга. «В танкисты брали ребят невысокого роста, а смерть в огне сделала их тела какими-то совсем маленькими, почти детскими. Страшнее всего было смотреть на лица танкистов, хотя лиц у них не осталось - только глаза. На месте носа, рта, ушей - одни угли! И запах… запах сгоревшего человека - сладковато приторный запах мяса, брошенного гореть на угли. Его не мог заглушить даже едкий дым от тлеющей техники с запахом проводки, пороха, горящего масла, керосина. Это был запах страдания, запах смерти - даже мы дети понимали это. Мы видели, что гибель этих ребят была мучительна. Я видел, как горели они в своих машинах, слышал, как кричали они от боли, от отчаяния пытаясь выбраться из горящих танков.

Сгоревшие советские танкисты легкого танка БТ-2 (пулеметный вариант). Деревня Романищи, Белоруссия

И мы, пацаны, чувствовали досаду, обиду и жуткую злость от увиденного и пережитого. До войны любой мальчишка мечтал стать летчиком или танкистом. Это были наши герои, наши кумиры. Сражения, битвы, виделись нам красивой атакой танков и самолетов, громящих низкорослых, карикатурных вражеских солдат, где-нибудь далеко за границами нашей страны. И вдруг война пришла прямо к нам в дом, а наши кумиры и герои лежат сгоревшие на снегу. А враг - враг вот он - здоровые немцы в черных куртках с черепами на петлицах ходили между трупами наших танкистов и фотографировали их. На нас, детей, фашисты не обращали никакого внимания. У всех, детворы, взрослых - была только одна мысль - что же будет? Что будет теперь со всеми нами?» - тяжело вздохнул дядя Сережа, достав из красной пачки сигарету без фильтра.

«Сам бой, в котором погибли наши танкисты, был недолгим», - продолжил воспоминания Алексей Алексеевич. «Наши танки приехали еще с утра, а пожгли их уже после обеда. Наших было пять больших Т-34 и ещё несколько маленьких Т-26… Я, тогда модели всех танков и самолетов знал. Серега правильно сказал - любой пацан мечтал стать танкистом и летчиком, поэтому знали мы всю технику очень хорошо. «Т-26, четыре машины было» - поправил друга дядя Сережа, пыхтя сигареткой. «Да-да четыре, - продолжил Алексей Алексеевич - подъехали они к рощице ещё утром. Очень спешили, начав сразу выбирать себе позиции. Тридцать четверки прятались возле сараев и бараков, а легкие танки маскировали срубленными деревьями. Здесь ведь недалеко дорога старая проходила на Ростов, вот ее то и должны были охранять наши танкисты. Один Т-26 стал совсем близко от этой дороги, чтобы дать знать, когда появятся немцы.

«Его, кажется, первого сразу и сожгли. Радиосвязи не было в тех танках, флажками передавали команды. Высунется танкист из люка и машет красными вымпелами. И это посреди боя, пули летят кругом, осколки, дым, невидно ничего - а он флажками машет. Я лично видел, как они друг другу сигналы подавали» - дядя Леша заметно волновался. И вот этот маленький танк, на верную гибель к дороге послали» - продолжил он, - «вообще все они хорошо понимали, что из боя живыми не вернуться, еще, когда свои позиции оборудовали, они нам, детям все свои запасы раздали. Ну что у них в кабинах было - хлеб, тушенка, галеты. Мне даже плитка шоколада досталась, ее лейтенант подарил, у которого в бою потом ноги оторвало. А как раздали нам все, стали гнать нас подальше от своих позиций: «Уходите пацаны, нельзя здесь Вам больше! Бегом отсюда!!!» С неохотой, но что делать, разбрелись мы по домам, хотя кое-кто из наших сверстников все равно из-за кустов наблюдал за действиями наших танкистов», - Алексей Алексеевич чуть прищурившись, посмотрел на своего друга.

Я тогда домой не пошел обедать, - продолжил дядя Сережа, - мать на смене была, а сестра на рынок с утра ушла, так что дома никого не было. Вот я в кустах и остался наблюдать за танкистами. Галеты грыз, которые мне наши солдаты подарили. Неожиданно все пришло в движение. Как-то вдруг выстрелил маленький Т-26, который стоял вдалеке, рядом с дорогой. Потом еще залп, еще и еще. Птицы, сидевшие на верхушках деревьев в роще, вороны, галки, потревоженные шумом выстрелов, кружили, громко каркая в белом, зимнем небе. Танк у дороги громыхнул из своей пушки еще несколько раз. Из люка показался командир танка и замахал красным флажком, куда-то вперед. В этот момент наш Т-26 взорвался. Взрыв был такой силы, машину буквально разнесло на куски. В одну сторону отлетела башенка, в другую ствол, куски брони. Голова и туловище лейтенанта из этого танка отбросило шагов на 50-ть к деревьям.