В поселке Уршельском расположен музей "Мир птиц", где имеются представители всех видов, обитающих на территории парка "Мещера". Музей открыт в 2004 году. Здесь собрано более 130 чучел птиц, а также уникальная коллекция птичьих яиц.
В фаунистическом отношении Мещерская низменность существенно не выделяется среди других природных районов Средней России. В составе фауны птиц и млекопитающих, а также остальных групп животных, преобладают виды европейского происхождения. Таежные формы занимают подчиненное положение. Выдающееся значение Мещеры в целом и парка в частности для сохранения животного мира определяется не ее фаунистическим своеобразием, а тем, что здесь очень полно представлен весь комплекс местообитаний подзоны европейских хвойно-широколиственных лесов.
Лесные массивы в сочетании с болотами образуют обширный по площади лесоболотный комплекс, который поддерживает очаги сохранения целого ряда видов крупных млекопитающих, а также птиц, нуждающихся в обширных индивидуальных участках.
Обилием лесных зверей и птиц эта территория славилась издавна, о чем свидетельствуют дарственные грамоты рязанских князей местным монастырям. Зверовой промысел, охота на птиц и рыбная ловля наряду с бортничеством относились к традиционным формам природопользования в Мещере.
Фауна и животное население несут черты сильного антропогенного влияния. Наиболее многочисленны - заяц-беляк, белка, лисица; обычны лось, кабан, бобр, енотовидная собака, американская норка, ласка, горностай, волк, куница лесная, барсук; изредка встречаются - заяц-русак, лесной хорь, выдра. Отмечены следы захода бурого медведя, и обитания эндемика восточно-европейской фауны - русской выхухоли. Среди птиц довольно обычны: серый журавль, глухарь, тетерев, рябчик, болотный лунь, кобчик, коростель. Редки - белый аист, серая цапля, выпь, свиязь, серая куропатка, большой веретенник, кроншнеп, дятлы - зеленый, серый, трехпалый, белоспинный, серый сорокопут и др. Пресмыкающиеся представлены веретеницей, прыткой и живородящей ящерицами, обыкновенным ужом и обыкновенной гадюкой. Амфибии представлены обыкновенным и гребенчатым тритонами, двумя видами жаб, лягушками: озерной, прудовой, остромордой, травяной, а также чесночницей и краснобрюхой жерлянкой. Среди рыб обычны - обыкновенный вьюн, обыкновенная плотва, окунь, щука, карась, ротан-головешка (вселенец). Редки - синец, белоглазка.
На территории парка зарегистрировано около 520 видов чешуекрылых, 149 вида долгоносикообразных жуков.
Птицы, включённые в Красную книгу РФ:
Беркут / Aquila chrysaetos
Большой кроншнеп / Numenius arquata
Большой подорлик / Aquila clanga
Змееяд / Circaetus gallicus
Кулик-сорока / Haematopus ostralegus
Малая крачка / Sterna albifrons
Обыкновенный серый сорокопут / Lanius excubitor excubitor
Орлан-белохвост / Haliaeetus albicilla
Пискулька / Anser erythropus
Сапсан / Falco peregrinus
Скопа / Pandion haliaetus
Среднерусская белая куропатка / Lagopus lagopus rossicus
Филин / Bubo bubo
Черный аист / Ciconia nigra
Контакты:
601501 Владимирская обл.
Г. Гусь-Хрустальный, ул. Интернациональная, 111, а\я 40.
Из главы «Мещерская симфония» новой книги «Открытая книга Мещеры»
Вечер уже подходил к концу, когда ко мне подошла и стала что-то говорить Элиза Ровботом – жена Тери. Я с трудом разобрал, что речь идет о первом спетом мною романсе. Призвав на помощь Тери я с удивлением узнал, что и смысл стихов и мелодия романса знакомы Элизе еще с детства, когда она жила на Тринидаде! И вообще, как она выразилась, это их народная песня (!) Как, как такое могло случиться? Вывод напрашивается один: волею судьбы Елизавета Дитерихс могла попасть на остров Тринидад уже после 1924 года. Где только не жили бедные русские скитальцы, лишенные Родины!? Мелодия романса не могла не понравиться местным жителям, стихи могли быть переведены на испанский, тем более что звезды в Карибском море отражаются ни сколько не хуже, чем в Черном под Одессой. Так со временем русский романс мог превратиться в народную «тринидадскую» песню, которую пел какой-нибудь местный рыбак своей возлюбленной: - «Тени ночные плывут на простором, счастье и радость разлиты кругом…», совсем не догадываясь, что родилась эта песня не на его родных Карибах, а в далекой, далекой России…
История этого романса очень поучительна. Это как посылка из века двадцатого грядущим поколениям, как некое предостережение… В век торжества средств массовой коммуникации, глобальной компьютерной сети, сотовой связи и космической навигации мы стали ценить все эти технические удобства превыше всего, даже превыше ценностей духовных, и перестали удивляться всему тому что нас окружает, перестали видеть и слышать окружающий нас мир природы, стремиться к его познанию. Не даром сказано: - Кто глух и слеп, тот ничего не видит и не слышит!..
За окном свежее, пропитанное холодной росой утро конца сентября. Давно собирался сходить понаблюдать за журавлями на поля возле Орловского болота, подсчитать сколько молодых журавлят стало на крыло в этом году. Уже с крыльца своего деревенского дома слышу несущуюся со всех сторон журавлиную перекличку. Через полчаса я уже на месте. Вдали, на бугре виднеется окраина деревни Часлицы, а рядом, чуть правее – деревня Занутрено, вокруг поля? местного СПК, засеянные в этом году кукурузой на силос. Урожай уже собран, но значительное количество полузрелых початков с зернами остались на земле. Вдоль мелиоративного канала, поросшего молодыми березками, пробираюсь поближе к краю поля и настраиваю свой бинокль.
На поле собралось уже около пятидесяти журавлей. Все в основном заняты кормежкой, но есть и часовые, внимательно осматривающиеся по сторонам. Птицы важно расхаживают среди стерни, тщательно выбирая из почвы аппетитные кукурузные зерна. Молодые журавлята, благодаря своему буровато-коричневому оперению, хорошо выделяются среди общей массы, похожие на плюшевых длинноносых медвежат, взобравшихся на ходули. По размерам они заметно меньше взрослых птиц, да и двигаются не так грациозно и выразительно.
Молодые постоянно находятся рядом с родителями, так что по расположению журавлят легко можно подсчитать число семейных пар, выведших в это лето птенцов. Журавли еще продолжают подлетать. Время от времени из-за покрытого осенней позолотой кладбищенского леса доносится призывный клич очередной подлетной группы. В ответ - все журавли на поле вскидывают головы вверх, и начинается трубная феерия. Звук журавлиного клича обволакивает тебя со всех сторон, не бьет по ушам, а как будто звучит внутри тебя, заставляя резонировать весь организм, кости черепа, превращая его тоже в своего рода музыкальный инструмент.
Подобное ощущение испытываешь, когда стоишь на колокольне храма рядом с самым большим звонящим колоколом и не боишься оглохнуть, так как в это время звучишь сам!.. Скорее всего, в этом то и кроется главная разгадка физиологического влияния звука – в тонкой вибрации и в биоэнергетическом резонансе на мельчайшем клеточном уровне.
Из всех птиц Мещеры подобные по магической вибрационной мощи звуки могут издавать болотная выпь и, конечно же, филин. Кто слышал по близости «гудение» выпи на заболоченном озере или «уханье» филина в глухом лесу, тот согласится со мной, что это одно из тех впечатлений, которые остаются с человеком на всю жизнь…
… За два часа моих наблюдений за журавлями на поле собралось более восьмидесяти птиц. Утолив голод, птицы постепенно разбрелись по всему полю, чистят перья, подставляя бока теплым лучам восходящего солнца. Все в округе медленно просыпается после холодной осенней ночной дремы. Слева, со стороны Часлиц доносятся петушиные крики и лай собак. Минут через двадцать, будто повинуясь некоему расписанию, вся журавлиная стая вновь приходит в движение. Семейные пары с журавлятами образовали широкий круг, в его же центре оказались только взрослые птицы, важно вышагивающие в такт неслышимой мелодии. Время от времени, птица, находящаяся в самом центре круга, хватает клювом засохший кукурузный листик и высоко подбрасывает его вверх. Для всех это служит сигналом и приглашением к танцу - игре.
Журавли, распустив крылья, начинают мелодично курлыкать, высоко подпрыгивать, хватая листик в воздухе, и снова подбрасывая, чтобы тот не упал. Когда сухой кукурузный лист все же касается земли, танцевальный марафон стихает, чтобы через минуту начаться с новой силой. Постепенно общее танцевальное веселье охватывает всю стаю. Теперь уже все: и взрослые, и молодые размахивают крыльями, высоко подпрыгивают вверх и громко кричат, как будто посылая приветствие восходящему солнцу. Затем, несколько самцов поднялись на крыло и стали кругами подниматься вверх. За ними, как бы продолжая кружение в танце, в общем вихре взлетали все новые и новые птицы. Через несколько минут стая набрала потолок уже в добрую сотню метров и, перестав кружить, разделилась на четыре клина, взяв направление на юго-запад – к Великим Мещерским озерам…
… Растирая затекшие коленки, выхожу на дорогу, обрамляющую поле и иду в сторону д. Занутрино, чтобы проверить нет ли еще журавлей на полях за деревней. По дороге вспугиваю стайку овсянок, кормившихся семенами сорных трав на краю канала. Это очень интересные птицы, незаслуженно забытые в наше время.
Овсянка обыкновенная – постоянный спутник жителя мещерской глубинки, кормится и гнездится на земле среди травы в небольших перелесках, на сырых, закочкаренных луговинах, поросших редким кустарником, поближе к сельским полям и пастбищам. Сейчас птички одеты в неприметное зимнее коричнево-бурое оперение, маскирующее их от зорких ястребиных глаз.
К концу же зимы самцы преобразятся: голова, горлышко, грудь и брюшко покроются ярко-желтыми перьями с небольшими редкими коричневыми пестринками, которые будут переливаться на весеннем солнышке и радовать глаз в самый разгар весенней распутицы…
Осенью и во время зимних кочевок овсянки питаются семенами травянистых растений и культурных злаков, однако летом, в гнездовой период выкармливают птенцов и сами кормятся исключительно насекомыми…
Еще немного, и стайки этих птичек начнут свое извечное движение вдоль кромки снежного покрова на юг в лесостепные и степные районы России, не отлетая далеко от заснеженной границы, нередко задерживаясь в теплые зимы и в лесной зоне, словно боясь пропустить момент прихода Весны.
С первым ее дыханием, обычно в начале или середине марта, когда по дорогам побегут ручьи, появятся первые проталины, а сквозь разрывы облаков все чаще будет проступать небесная синь, они снова появятся в наших краях, чтобы одними из первых огласить по всем мещерским просторам эту важную весеннюю новость своим «серебрянным» голоском: синь-синь- синь- синь- синь- ссии.
Первая, услышанная песенка овсянки в самом начале весны, радует и согревает мое сердце не меньше, чем песня жаворонка или соловьиная трель… Песенка короткая, немного грустная, но действительно серебристо-звонкая и чистая, как журчанье весеннего ручейка. Эта песенка простой птички прославила Россию на весь мир. И вот почему:
Во многих странах мира, и, в особенности, в Западной Европе на протяжении многих столетий практиковалась ловля мелких певчих птиц во время весенних и осенних перелетов сетями, силками и другими способами для еды. На вертел попадали скворцы, снегири, жаворонки, дрозды, овсянки и даже соловьи. Особым «писком» моды считался паштет из вареных соловьиных язычков!
В России мелких певчих птиц ловили тоже, но не для еды, а чтобы приручить и слушать их песни! Россия 18-19 века славилась высокой культурой содержания певчих птиц в домашних условиях.
В богатых домах и лачугах, в трактирах и постоялых дворах и даже в царском дворце – везде в то время можно было услышать пение соловьев, щеглов, певчих дроздов, жаворонков, овсянок, чижей и синиц. Большим любителем и ценителем птичьего пения был Российский император Александр III.
Пение птиц было возведено в ранг искусства, ценилось высоко. Поэтому завезенная немецкими купцами в Россию в 18 веке, маленькая певчая птичка канарейка сразу нашла своих почитателей. Неприхотливая в содержании, легко размножающаяся в условиях неволи птичка сразу завоевала популярность среди богатого и бедного люда.
В дикой природе канарейки обитали на Канарских островах Атлантического океана у северо-западного побережья Африки, а так же на Азорских островах и острове Мадейра. В 16 веке они были завезены Европу и одомашнены. У тех первых канареек в 18 веке был еще громкий отрывистый напев диких птиц, поэтому русские любители птичьего пения, будучи высококлассными специалистами, принялись за выведение певчих канареек, имеющих мелодичное пение, без резких звуков и со множеством колен, плавно сменяющих друг друга. При этом использовалась природная способность канареек перенимать пение других певчих птиц. Вот так и стала обыкновенная овсянка «учителем пения» для молодых, только что оперившихся канареек. Такой напев высоко ценился по всей Европе и Азии и получил название «овсяночного». Следует отметить, что в Германии канареек учили петь с помощью специальной дудочки. Такой напев назывался «дудочным» или «тирольским», но в России он был мало известен. Поют канарейки, как и их дикие предки, с раскрытым клювом и сильно вибрирующим горлышком.
Разведение и обучение канареек пению было весьма прибыльным занятием. Этим не преминули воспользоваться жители некоторых сел и провинциальных городков Центральной России. Кенароводство, наряду с резьбой по дереву, изготовлением игрушек, лаковой миниатюрой, стало одним из народных промыслов во второй половине 19 века. Так заморская птица канарейка превратилась в истинно русскую…
Особенно славились по всему свету заводчики канареек из села Павлово под Нижним Новгородом, а так же канареечники Калужской, Брянской губерний, где этим промыслом занималось подавляющее количество взрослого населения. Во Владимирской губернии центрами разведения канареек были Гороховец и Вязники и села вокруг них. По свидетельству очевидцев, канареек сотнями привозили в клетках на баржах по Клязьме и Оке к Нижегородским пристаням, перегружали на телеги и везли в специальный «Птичий ряд». Вот уж по истине, где можно было услышать райский птичий хор! Знаменитые трактирщики Москвы, Санкт-Петербурга: Гурин, Егоров, Тестов, Лопашов и другие лично приезжали в Нижний слушать и отбирать лучших кенаров для своих заведений.
Каждый заводчик стремился не просто разводить этих пользующихся спросом птиц, но и усовершенствовать их песню, вывести свой, отличный от других, напев . В песню канарейки вставлялись наиболее благозвучные колена лесных и полевых птиц, убирались резкие неприятные для слуха звуки, изменялась тональность звучания.
Традиция держать певчих птиц в общественных местах требовала от кенароводов создания такой птицы, чтобы ее голос был слышен среди шума и гула. В этих условиях подходил только высокий голос. Большое значение придавалось также и внешней красоте самой птицы. Кенара русского овсяночного напева отличались желтым, зеленым или желто-пегим оперением с темными пятнышками на спине. Их песня базировалась на основе песни лесных певчих и полевых птиц России и отличалась оригинальным подбором колен или их построением, темпом, тональностью, включением даже таких оригинальных звуков как звон колокольчика. Каждый «стиль» пения носил свое название по фамилии кенаровода или селения, где он жил.
Естественно каждый «заводчик» мечтал, чтобы пение его птиц признали лучшим, старался вынести на суд любителей свои лучшие достижения. Поэтому в Москве, в Нижнем Новгороде и других больших городах, как правило, в трактирах, проводились своеобразные соревнования-конкурсы поющих кенаров. Такие конкурсы собирали десятки ценителей пения канареек, они общим голосованием определяли наиболее благозвучных певцов. Конкурсы становились аукционами, на которых лучшие кенары продавались по огромным по тем временам ценам. Здесь создавалась слава заводчиков кенаров, которая гремела не только по всей России, но и за ее пределами. Большое количество канареек русского овсяночного напева увозилось в Закавказье, в Среднюю Азию, Турцию и Иран. Вот тебе и маленькая птичка овсяночка!..
На полях за д.Занутрено уныло и пусто, только вся земля испещрена журавлиными следами. Вдали яркими пятнами желтеют заброшенные торфяные карты бывшего Орловского болота, сплошь заросшие тростником и рогозом. Усилившийся было северо-западный ветер, разогнавший серые облака, висевшие на горизонте, вдруг затих и, как по мановению волшебной палочки, все пространство вокруг озарилось, совсем по весеннему, ярким солнечным светом. На фоне небесной лазури всеми красками осени вспыхнула полоска леса, обрамляющая поле… И, на мгновение, наступила тишина, какую называют звенящей! Будто бы Мещера прощалась с последним журавлиным клином, летящим где-то там, в небесной выси…
В поселке Уршельском расположен музей «Мир птиц», где имеются представители всех видов, обитающих на территории парка «Мещера». Музей открыт в 2004 году. Здесь собрано более 130 чучел птиц, а также уникальная коллекция птичьих яиц.
В фаунистическом отношении Мещерская низменность существенно не выделяется среди других природных районов Средней России. В составе фауны птиц и млекопитающих, а также остальных групп животных, преобладают виды европейского происхождения. Таежные формы занимают подчиненное положение. Выдающееся значение Мещеры в целом и парка в частности для сохранения животного мира определяется не ее фаунистическим своеобразием, а тем, что здесь очень полно представлен весь комплекс местообитаний подзоны европейских хвойно-широколиственных лесов.
Лесные массивы в сочетании с болотами образуют обширный по площади лесоболотный комплекс, который поддерживает очаги сохранения целого ряда видов крупных млекопитающих, а также птиц, нуждающихся в обширных индивидуальных участках.
Обилием лесных зверей и птиц эта территория славилась издавна, о чем свидетельствуют дарственные грамоты рязанских князей местным монастырям. Зверовой промысел, охота на птиц и рыбная ловля наряду с бортничеством относились к традиционным формам природопользования в Мещере.
Фауна и животное население несут черты сильного антропогенного влияния. Наиболее многочисленны - заяц-беляк, белка, лисица; обычны лось, кабан, бобр, енотовидная собака, американская норка, ласка, горностай, волк, куница лесная, барсук; изредка встречаются - заяц-русак, лесной хорь, выдра. Отмечены следы захода бурого медведя, и обитания эндемика восточно-европейской фауны - русской выхухоли. Среди птиц довольно обычны: серый журавль, глухарь, тетерев, рябчик, болотный лунь, кобчик, коростель.Редки - белый аист, серая цапля, выпь, свиязь, серая куропатка, большой веретенник, кроншнеп, дятлы - зеленый, серый, трехпалый, белоспинный, серый сорокопут и др. Пресмыкающиеся представлены веретеницей, прыткой и живородящей ящерицами, обыкновенным ужом и обыкновенной гадюкой. Амфибии представлены обыкновенным и гребенчатым тритонами, двумя видами жаб, лягушками: озерной, прудовой, остромордой, травяной, а также чесночницей и краснобрюхой жерлянкой. Среди рыб обычны - обыкновенный вьюн, обыкновенная плотва, окунь, щука, карась, ротан-головешка (вселенец). Редки - синец, белоглазка.
На территории парка зарегистрировано около 520 видов чешуекрылых, 149 вида долгоносикообразных жуков.
Птицы, включенные в Красную книгу РФ: беркут / Aquila chrysaetos, большой кроншнеп / Numenius arquata, большой подорлик / Aquila clanga, змееяд / Circaetus gallicus, кулик-сорока / Haematopus ostralegus, малая крачка / Sterna albifronsо, быкновенный серый сорокопут / Lanius excubitor excubitor, орлан-белохвост / Haliaeetus albicilla, пискулька / Anser erythropus, сапсан / Falco peregrinus, скопа / Pandion haliaetus, среднерусская белая куропатка / Lagopus lagopus rossicus, филин / Bubo bubo, черный аист / Ciconia nigra.
ОКНО В ПРИРОДУ
Этот рассказ – о случайных жизненных эпизодах, остающихся в памяти из-за своей необычности. Ведь лесной поход каждый раз даёт пищу не только желудку, хотя грибы, орехи и ягоды собирать – ещё то удовольствие! Наблюдать за флорой ото мхов и трав до древних дубов и корабельных сосен. Наблюдать за фауной от комаров и слепней до кабанов и лосей. И так далее. Поведаю немного о птицах Мещёры. В некоторых рассказах и грибных историях я уже описывал отдельные интересные встречи с пернатой братвой – кукушонком и тетёркой, сороками и дятлами (см. примечание), постараюсь не повторяться.
За строчками в Балашихинский лес мы ходим с 60-х годов прошлого века. Как-то ранней весной лет 40 назад, в солнечную тёплую субботу отправился я с утра в сторону Заячьей горки. В молодых сосновых посадках со стороны Птичника заметил пару уток, разгребавших клювами сухой игольник в поисках, видимо, личинок насекомых. На Пехорке и в пруду кормов вам мало? Это же не ваша зона пропитания! На обратном пути, собрав немного молоденьких строчков на жарёшку (после двойного отвара!), там, где «паслись» утки, нахожу растерзанную, потерявшую вес в дальнем перелёте небольшую уточку. В те времена Пехорка была чистой и зимой замерзала, никаких зимующих уток и в помине не было – как положено, перелётные водоплавающие улетали осенью и возвращались весной. Кто бы мог напасть на утку в лесу? Скорее всего, стая ворон – они на своей территории не стерпели пищевого конкурента. Ещё тёпленькую, в крови, но уже неживую утку я прихватил с собой и занёс в частый сектор знакомой даме для её пса. Однако сырую утятину собака Марии Кузьминичны не ела, а ощипать и отварить птицу Маше было некогда. Потом утку закопал на огороде сын Маши Анатолий...
Другой весной в те же места я отправился за весенними грибами на велосипеде. По лесной дорожке бегал вороний слёток – птенец, ещё не научившийся толком летать. Решив познакомиться с ним поближе, рассмотреть его и погладить, поставил к сосне велосипед, догнал воронёнка и взял его в руки. Да он особо и не сопротивлялся, дал собой полюбоваться. Но его родители, а они слётков всегда продолжают подкармливать и охранять, набросились на меня и готовы были выклевать глаза. Конечно, я с миром отпустил их детище на волю, сел на велосипед, но вороны ещё некоторое время продолжали сопровождать меня боевыми взмахами крыльев и тревожным карканьем. Вообще-то, в природе прикасаться ни к гнёздам птиц, ни к их птенцам человеку не стоит – для мелких птиц это опасно тем, что родители перестанут прилетать к деткам, а крупные птицы могут и постоять за своё потомство!
Пасека, осень. Урожай почти убран, пчёлы в зиму подкормлены, приводим в порядок грядки. Тихо, солнечно, редкие перистые облака. И вдруг с небес послышалось... курлыканье. На огромной высоте с северо-востока на юго-запад летел журавлиный клин, в котором можно было насчитать более 30 птиц. Серые журавли живут не стаями, а парами, как-то такую семейку я даже встретил на болоте за Дубровкой в Покровском лесу. Улетающие на зиму своим курлыканьем собирают сородичей со всех болот, клин растёт, и лететь ему долго. Журавлей заметили в небе и местные вороны. Куда им до таких эшелонов высоты! Но увидев и услышав перелётных собратьев, все вороны громким карканьем приветствовали их красивый полёт...
Покровский лес. Восемь утра. Впереди – сбор польских белых. Рядом с бетонкой в сосновом ряду натыкаюсь на погибшую маленькую сову. Птичку жалко! Тоже ведь кому-то из других пернатых неймётся, даже трудно предположить – кому, коршуну или ворону? Ну, так съели бы. Отрезав грибным ножом крылышки совы для пасеки, они там нужны вместо щёток-смёток при посадке роя, я оставил её муравьям и ежам – лесным санитарам...
Из Покровского леса с полной корзиной грибных трофеев солнечным августовским днём заглянул на поляну с не шипастым шиповником, есть такой сорт возле Клязьмы. Убедившись, что попозже стоит сюда зайти за спелыми ягодами, побрёл лугами в сторону моста. Травостой высокий, можно косить, а можно стадо пустить. И, правда, вышел на чей-то небольшой табунок не стреноженных лошадей, мирно пасущихся под солнышком. Крупный пёс-охранник меня не заметил, он мирно спал в траве. И вдруг почти из-под моих ног взлетает огромная птица. Фотокамера не была наготове, отснять не успел. Размах крыльев – под два метра. Оперенье серо-коричневатое, с белыми пятнышками. Это был луговой или болотный лунь. Его пища – мыши, мелкие птицы и даже лягушки. Через неделю я снова приехал в этот чудесный уголок Мещёры. И, надо же, у дороги нахожу большое серо-коричневатое с белыми крапинками птичье перо. Задрав вверх голову, увидел в небе парящего луня. Так это он мне привет-письмецо в виде своего пёрышка прислал. Надо же! Разные птичьи пёрышки я всегда собирал в кухонную вазочку, но их портила моль. Последние белые перья криушинского гуся, чёрные грачиные и коричневые с белыми полосками и крапинками от кукушки и луня я отнёс в краеведческий музей. Там за стеклом устроен природный витраж, где есть и мои экспонаты: с клязьминского луга – осиное шаровое гнездо на ветке шиповника, с коллективной пасеки – гнездо съеденной котом малиновки-зарянки с пятью её яичками и с подложенным голубым яйцом кукушки, а теперь вот и птичьи пёрышки...
В лесу главными врагами пернатых являются, конечно, лисы. Но есть ещё хорьки и ласки, рыси и прочие твари, по-своему «любящие» птиц. В походах можно увидеть лежащие кучками птичьи перья. Достаётся дятлам и сойкам, тем же совам, зябликам и щеглам, иволгам и трясогузкам. В первую очередь гибнут ослабленные птицы, не успевшие отлететь от врага. Наверное, это элемент естественного отбора. Враг хитёр и опасен, ему тоже хочется кушать и жить на этом свете. Но баланс живого Матушка Природа уверенно поддерживает – всем всего должно быть достаточно. Давайте ей не будем в этом мешать – и нам тогда тоже всего хватит!
П р и м е ч а н и е – Ссылки на некоторые рассказы о пернатой братве:
– «Вороньё»:
– «Грачи летят домой»:
– «Дятел-контролёр»:
– «Кукушонок»:
– «Молчаливые сороки»:
– «Пролётные перелётные»:
– «Птичий переполох»:
– «Птичьи пёрышки»:
– «Птичьи яйца»:
– «Сладкоголосый маэстро»:
– «Снегири».
Национальный парк "Мещера" образован постановлением Правительства России № 234 от 09.04.92 г. на территории Владимирской области с целью сохранения природного комплекса Мещерской низменности. Подчиняется Владимирскому управлению лесами.
Национальный парк "Мещера" расположен в юго-восточной части Владимирской области на территории Гусь-Хрустального района. На западе парк граничит с Московской областью. К южной границе парка примыкает Национальный парк "Мещерский" Рязанской области. В совокупности оба парка служат задачам сохранения природного комплекса Мещерской низменности. Общая площадь национального парка "Мещера" 118,9 тыс. га, в том числе: 72,7 тыс. га (61 % общей площади) предоставлены национальному парку, а 46,2 тыс. га (38,9%) земель других собственников, владельцев и пользователей включены в границы парка без изъятия из хозяйственной деятельности. Значительные по площади исторически сложившиеся освоенные территории находятся в центральной и южной частях парка. На этих землях расположены 46 населенных пунктов (поселков городского типа и сел), в которых проживает около 14 тыс. человек. Лесные земли парка занимают 86,3 тыс. га (72,6% общей площади парка), в том числе покрытые лесом - 81,6 тыс. га (68,6%). По территории парка проходят три железнодорожные линии (Москва-Казань-Екатеринбург. Владимир-Тумская и местного значения) и несколько автодорог.
В поселке Уршельском расположен музей "Мир птиц", где имеются представители всех видов, обитающих на территории парка. Музей открыт в 2004 году. Здесь собрано более 130 чучел птиц, а также уникальная коллекция птичьих яиц.
В фаунистическом отношении Мещерская низменность существенно не выделяется среди других природных районов Средней России. В составе фауны птиц и млекопитающих, а также остальных групп животных, преобладают виды европейского происхождения. Таежные формы занимают подчиненное положение. Выдающееся значение Мещеры в целом и парка в частности для сохранения животного мира определяется не ее фаунистическим своеобразием, а тем, что здесь очень полно представлен весь комплекс местообитаний подзоны европейских хвойно-широколиственных лесов.
Лесные массивы в сочетании с болотами образуют обширный по площади лесоболотный комплекс, который поддерживает очаги сохранения целого ряда видов крупных млекопитающих, а также птиц, нуждающихся в обширных индивидуальных участках.
Обилием лесных зверей и птиц эта территория славилась издавна, о чем свидетельствуют дарственные грамоты рязанских князей местным монастырям. Зверовой промысел, охота на птиц и рыбная ловля наряду с бортничеством относились к традиционным формам природопользования в Мещере.
Фауна и животное население несут черты сильного антропогенного влияния. Наиболее многочисленны - заяц-беляк, белка, лисица; обычны лось, кабан, бобр, енотовидная собака, американская норка, ласка, горностай, волк, куница лесная, барсук; изредка встречаются - заяц-русак, лесной хорь, выдра. Отмечены следы захода бурого медведя, и обитания эндемика восточно-европейской фауны - русской выхухоли. Среди птиц довольно обычны: серый журавль, глухарь, тетерев, рябчик, болотный лунь, кобчик, коростель. Редки - белый аист, серая цапля, выпь, свиязь, серая куропатка, большой веретенник, кроншнеп, дятлы - зеленый, серый, трехпалый, белоспинный, серый сорокопут и др. Пресмыкающиеся представлены веретеницей, прыткой и живородящей ящерицами, обыкновенным ужом и обыкновенной гадюкой. Амфибии представлены обыкновенным и гребенчатым тритонами, двумя видами жаб, лягушками: озерной, прудовой, остромордой, травяной, а также чесночницей и краснобрюхой жерлянкой. Среди рыб обычны - обыкновенный вьюн, обыкновенная плотва, окунь, щука, карась, ротан-головешка (вселенец). Редки - синец, белоглазка.
На территории парка зарегистрировано около 520 видов чешуекрылых, 149 вида долгоносикообразных жуков.
Птицы, включённые в Красную книгу РФ:
Беркут / Aquila chrysaetos
Большой кроншнеп / Numenius arquata
Большой подорлик / Aquila clanga
Змееяд / Circaetus gallicus
Кулик-сорока / Haematopus ostralegus
Малая крачка / Sterna albifrons
Обыкновенный серый сорокопут / Lanius excubitor excubitor
Орлан-белохвост / Haliaeetus albicilla
Пискулька / Anser erythropus
Сапсан / Falco peregrinus
Скопа / Pandion haliaetus
Среднерусская белая куропатка / Lagopus lagopus rossicus
Филин / Bubo bubo
Черный аист / Ciconia nigra
Использована инфа с сайтов.