Согласно графику кинопоказов, московская премьера проекта «Лукреция Борджиа 3D» состоялась 4 апреля. Как обычно при проведении подобных музыкальных киновечеров, и на сей раз «Невафильм» пригласил московскую публику в кинотеатр «Художественный», в свою базовую прокатную точку в столице. С недавнего времени (с ноября прошлого года) на сайте этого кинотеатра на вкладке «Афиша» главного меню появился и специальный раздел под названием «Оперные вечера» – и если воскресить в памяти его страницы за этот период, то можно найти в них много интересного.

Так, афишу декабря украшали оперы «Дон Жуан» Моцарта в постановке лондонского «Ковент-Гарден» и со сцены миланского театра «Ла Скала». Безусловно, в январе особого интереса заслуживал показ оперного раритета Массне под названием «Золушка», в феврале – «Адриенны Лекуврёр» Чилеа (обе постановки – продукция «Ковент-Гарден»), а в марте – «Волшебной флейты» Моцарта из «Ла Скала». Так что не только питерским меломанам, «киноэкранное» предложение для которых всегда закономерно разнообразнее и интенсивнее, но и московским любителям оперы на этот раз было, что называется, чем отвести душу ! Как мы уже сказали, начало апреля ознаменовалось проектом «Лукреция Борджиа 3D», а ближе к концу его второй декады запланирован показ «Богемы» Пуччини – постановки Австралийской оперы (Opera Australia ) со сцены Sydney Opera House .

Итак, «Лукреция Борджиа 3D». При входе в зал вам дают специальные очки, «стекла» которых скорее похожи на выпуклые зеркала – смотреть надо в них. И даже если вы махнете рукой и скажете, что можете обойтись и без 3D, то рано или поздно эти очки всё равно наденете, ибо без них изображение на экране оказывается расплывчато мутным. Но стóит только вам эти 3D-очки надеть, снимать их вам уже явно не захочется, ибо именно на крупных кинопланах – в фильме они преобладают – и создается удивительная виртуальная иллюзия глубины сцены, а сами персонажи, кажется, стоят прямо перед вами и поют свою музыку исключительно только для вас. На общих планах эффект 3D практически не ощущается, но это связано еще и с тем, что сценография спектакля, при всей ее разумной корректности, обнаруживает лишь весьма дозированную театральную масштабность, некую «позиционную локальность», поэтому можно сказать, что основной принцип визуального ряда – его минимальная достаточность.

Для кинорежиссера Майка Фиггиса вполне традиционная «костюмно-историческая» постановка «Лукреции Борджиа» в ENO стала его оперно-театральным дебютом. В свою творческую команду он взял сценографа Эс Девлин, художника по костюмам Бригитту Рaйффенштуль и художника по свету Питера Мамфорда. Увиденная на экране постановка, несмотря на присущую ей минимальную достаточность с точки зрения театрального спектакля, производит впечатление зрелища статичного, но в целом весьма даже помпезного. Эта постановка просто создана для удерживания кинооператорами крупных планов. Интересно, произведет ли она такой же захватывающий эффект при ее живом восприятии в театре? Вся «роскошь» этой кинопостановки – мы можем говорить о ней исключительно в рамках данного аспекта – заключена в богатых исторических костюмах, удивительно органично подобранном ансамбле певцов-солистов и их потрясающей драматической игре: в формате 3D, когда буквально заглядываешь не в глаза, а в душу исполнителя, это оказывается чрезвычайно важным.

Сама же сценографическая оболочка этого спектакля достаточно мрачна и, вообще говоря, весьма абстрактна. Она не стремится к «заполнению» всего пространства сцены, визуальный ряд основан на выхватывании из темноты точечной театральной атрибутики. В прологе никакой тебе террасы венецианского палаццо Гримани, никакой гондолы, на которой сюда должна причалить Лукреция Борджиа, чтобы увидеть здесь разысканного по ее приказанию Дженнаро, своего давно потерянного сына. Мы видим лишь абстрактное дерево на заднем плане да скамейку на авансцене, на которой мирно спит удалившийся от компании друзей Дженнаро, а Донна Лукреция к нему просто приходит .

Основной сюжет оперы (два акта) разворачивается уже в Ферраре во владениях герцога Альфонсо д’Эсте и Донны Лукреции (его супруги), куда Дженнаро, находящийся на службе Венеции, прибывает со своими друзьями в составе венецианского посольства. Первая картина первого акта – минимальные, но вполне реалистичные «выгородки» экстерьера площади в Ферраре, вторая – комната во дворце герцога, основным визуально-точечным атрибутом которой является двойной трон, одновременно символизирующий и власть герцога, и бессилье Лукреции, которую ревнивый супруг подозревает в адюльтере с Дженнаро. Несмотря на мольбы Лукреции, Альфонсо непреклонен: Дженнаро, в порыве негодования к злодеяниям Лукреции Борджиа осквернивший ее фамильный герб, должен умереть. Ничего не подозревающий Дженнаро выпивает отравленное «вино Борджиа», но своего сына, по-прежнему так и не подозревающего, что Лукреция – его мать, ей втайне от Альфонсо на этот раз всё же удается спасти с помощью противоядия.

Первая картина второго акта – роковой разговор с его лучшим другом Маффио Орсини – разворачивается на фоне рисованной декорации герцогского дворца. Предчувствуя неладное, Дженнаро хочет немедленно вернуться в Венецию, но поддавшись на уговоры друга и не в силах оставить его одного, соглашается отправиться с ним на официальный прием к принцессе Негрони: на самом деле – в смертельную ловушку, устроенную Лукрецией друзьям Дженнаро за то унижение, которое ей довелось испытать от них в Венеции. Знала бы она, что в эту ловушку попадет и ее сын!

Вторая картина второго (финального) акта оперы подозрительно напоминает интерьер и композицию знаменитой фрески Леонардо да Винчи «Тайная вечеря», созданной им на стене трапезной Доминиканского монастыря Santa Maria delle Grazie в Милане. Только Иуда, предавший Христа, не сидит теперь с ним за одним столом. Роль Иуды отведена Лукреции Борджиа, предавшей и отравившей своим «фирменным» вином сразу всех сидящих за этим столом… Тщетно на этот раз она пытается спасти своего сына: он выбирает смерть вместе со своими друзьями. Лишь умирая, Дженнаро узнает от Лукреции, что она – его мать.

Всё, о чем было поведано выше, на протяжении девяти вечеров представало взору театральной публики, заполнявшей зрительный зал лондонского «Колизеума», однако между действиями оперы визуальный ряд киноверсии был расширен весьма спорными и сомнительными игровыми вставками, рассказавшими нам историю молодой Лукреции и ее служанки, политических козней и преступлений отца Лукреции – Папы Александра VI Борджиа, а также ее всесильного брата Чезаре (традиц. Цезарь – прим. ред. ) Борджиа, наводившего слепой и безотчетный ужас на современников. Нам показали соблазнение Лукрецией и последующее убийство по приказу Папы его камерария Педро Кальдерона по прозвищу Перотто (предполагаемого отца ее сына). Нам показали и рождение сына Лукреции, и то, что ее разлучили с ним.

Спрашивается, к чему подобные «приступы» кинорежиссерского рвения? Абсолютно ничего конструктивного кинозрителю оно не приносит – лишь постоянно создает диссонанс с восприятием оперной музыкальной фактуры бельканто, которому абсолютно чужды законы агрессивного игрового кино, причем – кино явно постановочного , искусственного , абсолютно лишенного «ауры реалистичности» воссоздаваемых на экране исторических событий. В этих своих «вставках» Майк Фиггис обрушивает на зрителя море крови, жестокости и натурализма. Но сама музыкальная стилистика выдающегося образца итальянского бельканто первой половины XIX века (1833), пусть и повествующего о мрачных событиях начала XVI века, решительно восстает против этого! Ничего не поделать, но кровавый сюжет, даже если хотите, «массовый триллер» от Доницетти, всё равно упакован в изысканно красивую оболочку бельканто. И на первом месте должны быть красивое пение как таковое (то есть собственно бельканто ) и эстетически красивое театральное окружение . Больше ничего и не надо, ибо все оттенки переживаний, вся драма персонажей должны доноситься до зрителя и слушателя исключительно посредством вокальных и музыкальных впечатлений.

И эти впечатления, в первую очередь, благодаря дирижеру-постановщику спектакля Полу Дэниэлу, оказываются невероятно сильными: кажется, что его оркестр поет вместе с певцами, а певцы играют вместе с его оркестром . Эту партитуру в таком потрясающем оркестровом сопровождении слушаешь на одном дыхании и не можешь наслушаться. Пол Дэниэл «по совместительству» является также и автором английской версии текста либретто, ведь, как известно, все спектакли в ENO традиционно идут на английском языке.

Из всех исполнителей ключевых персонажей лично мне ранее было знакомо только творчество Аластера Майлза. И на этот раз обладатель мягко-подвижного, вкрадчивого баса в партии Альфонсо продемонстрировал звучание голоса, наполненного тонкой игрой психологических оттенков: он оказался просто «изысканным и рафинированно-утонченным» оперным злодеем . Но поистине тремя вокальными открытиями этого киновечера стали сопрано Клэр Раттер в партии Лукреции, тенор Майкл Фабиано в партии Дженнаро и меццо-сопрано Элизабет ДеШонг в партии Орсини.

В интонационно-стилистическом отношении Клэр Раттер предстает «драматически стальной», но при этом невероятно техничной вокалисткой, поражая своей удивительно пронзительной артистичностью. Природно-сценическая ментальность благородно-чувственного Майкла Фабиано – полная противоположность ей, хотя, согласно сюжету, Дженнаро – отважный и храбрый воин. Вместе они составляют невероятно органичный дуэт: «лед» Лукреции и «пламень» Дженнаро рождают необходимую музыкальную теплоту бельканто, а в финальном дуэте (предсмертном для Дженнаро) от их пения просто подкатывает ком к горлу. Но Раттер-Лукреция затем поет еще и бравурно-энергичную «каватину отчаяния», вкладывая в эту бравурность на грани помешательства рассудка всю свою безграничную материнскую скорбь… Элизабет ДеШонг, голос которой обладает глубиной и мощью контральтового отлива, в партии героя-травести просто обворожительно хороша. Характер ее персонажа эмоционален, выразителен, а вокальная сторона его партии просто безупречна…

На подобных оптимистичных нотах наше путешествие в киномир трехмерного бельканто Доницетти заканчивается, но как особый и специфичный жанр музыкального искусства опера на экране продолжается… И очень хотелось бы, чтобы этот однозначно позитивный процесс не прекращался никогда!

Борджиа Лукреция

(род. в 1480 г. - ум. в 1519 г.)

Достойная дочь семейства Борджиа, ставшая игрушкой в политической игре отца и брата. Прославилась красотой, развращенностью, жестокостью и… покровительством литературе и искусствам.

Рассказ о Лукреции Борджиа нельзя не предварить историей ее рода. Без нее в личной жизни этой женщины многое может остаться неясным или неверно истолкованным.

Испанский род Борха из Хативы известен с XII века. Постепенно семейство усиливало свои позиции среди знати. А доктор права Алонсо де Борха (1378 г. р.), вовремя поддержав короля Арагонского и Неаполитанского Альфонса Y, стал его ближайшим советником, личным секретарем (1418 г.), главой богатого Валенсийского епископата (1429 г.) и наставником внебрачного сына короля. Да и сам Алонсо особой святостью не отличался. Епископ был привязан к семьям своих сестер и во всем покровительствовал племянникам. Особенно он выделял Родриго и Франциско, которые, по мнению историка А. Шакона (Чаконниуса), являлись его незаконнорожденными сыновьями, грехом кровосмешения, но этот факт остается недоказанным, хотя по тем временам в нем нет ничего необычного.

Перед мастером политической интриги кардиналом-епископом Валенсийским открылась дорога в Рим в обмен на предательство своего короля. В 1455 г. конклав избрал Алонсо Борджиа папой (так его стали называть на итальянский манер). Он взял имя Каликст III. Год спустя Родриго и Франциско становятся кардиналами. Семейство использует все мыслимые и немыслимые средства для укрепления могущества и богатства своего клана в противовес Медичи, Сфорца, Эсте, Гонзага и за два года папства Каликста III преуспевает в этом. Особенно прочное положение обеспечил себе Родриго, образованный, деятельный, ничем не гнушающийся интриган, умело использовавший ум и связи. За 12 лет кардинальства он помог взойти на Святой престол четырем папам, получая за это доходные посты и огромные деньги. А в 1491 г. Родриго и сам надевает папскую тиару под именем Александра VI и разворачивает бурную политическую и захватническую деятельность, укрепляет власть, престиж и финансовые возможности Святого престола, и одновременно испанский клан Борджиа становится богаче и сильнее итальянских.

Но Родриго занимается не только этим. Нарушая все церковные обеты, он ведет развратную жизнь, и от многочисленных любовниц в разное время у него появляется девять детей. Но особенно он выделял Розу Ваноцци, которая родила ему Чезаре (или Цезаря, 1475 г. р.), Хуана (в литературе чаще Франческо, 1476 г. р.), Лукрецию (1480 г. р.) и Хофре (1482 г. р.). Еще будучи кардиналом,

Родриго регулярно удачно выдает любовницу замуж и ее супруги почитают свои рога за честь. К тому же он не только признает, но и узаконивает рождение всех детей, что не вызывает возражения церкви, к тому же внимательно следит за воспитанием сыновей и растит их как принцев.

Крошка Лукреция, которая родилась в аббатстве Субиако, не осталась без опеки. Сластолюбивый отец поручил дочь своей вдовой кузине Андриенне де Мила, матери юного Орсо (злые языки утверждали, что он тоже сын папы). Кардинал часто посещал ее дом, но не столько из-за дочери (она была еще мала), сколько из-за юной невесты Орсо, Джулии Фарнезе. Затем Лукреция получила образование в монастыре Св. Сикста, но в 11 лет рано расцветшая красавица была возвращена домой. Как же она похорошела: пышные светлые волосы, очаровательные линии тела, светло-зеленые глаза, призывные и томные одновременно…

У Александра VI на нее были особые виды. Лукреции предстояло подобрать выгодного в политическом плане жениха. Контракт с испанцем доном Керубино Хуаном де Сентелья был расторгнут через два месяца и заключен с другим претендентом, 15-летним доном Гаспаре, но и тут отец передумал. Он решил породниться с влиятельным семейством Сфорца. Даже не разорвав предыдущей помолвки, Лукреция становится невестой, а затем и женой Джованни Сфорца, властителя Пезаро (1493 г.). Тщеславный, заинтригованный слухами, 26-летний вдовец и 13-летняя новобрачная после роскошной свадебной церемонии присутствуют на пиру, который продолжается почти неделю, превращаясь по ночам в настоящую вакханалию. Молодой женщине было не привыкать к подобным зрелищам, ведь два последних года она провела в доме Андриенны де Мила и Джулии Фарнезе - любовниц отца. К тому же поговаривали, что непорочная красивая Лукреция успела все же стать женой графа Аверзы, и Александр VI еле откупился от первого зятя.

Но политическая ситуация показала, что с этим браком поторопились. Почувствовав угрозу своей жизни, Сфорца удалился в свою вотчину, а Лукреция осталась в Ватикане. По Риму поползли слухи, и похоже, не безосновательные, что она стала жить с отцом и братьями Хуаном и Чезаре. Лукреция настолько расцвела и похорошела, что как замужняя, но одинокая женщина стала привлекать многих поклонников. Одна странность - ее воздыхатели вскоре умирали от ножа, даже не успев забраться в ее теплую постель. Малейшего поползновения со стороны венецианца Марчелло Кандиано и феррарца Дальберджетти было достаточно для ревнивого Чезаре, чтобы отправить их к праотцам. Пока муж находился в бегах, Лукреция родила дочь Лауру. «Да это живой портрет папы, это, конечно, его ребенок!» - воскликнул один из родственников, прелат Лоренцо Пуччи. Ребенка отдали какой-то кормилице. Когда мать перед смертью вспомнила о ней, девочки уже не было в живых. Для приличия Лукреция немного пожила с мужем в Пезаро, но жизнь там ей показалась пресной, да и родственники без нее скучали.

Война Александра VI и французского короля Карла VIII доказала папе, насколько важно для семьи укрепить свое светское влияние. 16-летняя графиня Сфорца вновь становится разменной монетой в решении этого вопроса. Напуганный постоянными угрозами, муж снова бежит из Рима. Лукреция жалуется всем, что он ее бросил. Она постаралась, чтобы до Джованни дошли сведения, что его собираются убить. Хотя муж ей и надоел, Лукреция все же пожалела незадачливого супруга, ей очень не хотелось, чтобы он стал очередной жертвой ревнивых братьев, Хуана и Чезаре, которые возненавидели друг друга. Ни один не собирался отказываться от преступной любви к сестре. Самой же Лукреции больше нравился Хуан Гандийский - он был красивее, нежнее и обходительнее напористого и грубого Чезаре. Братья уступали пальму первенства только отцу. Было мало женщин, способных отказать Родриго Борджиа. Один из современников писал: «У него проникновенный голос. Он говорит и пылко и очень мягко одновременно. Черные глаза его великолепны. Лицо всегда приятно. Оно выражает веселость и счастье. Разговор с ним странным образом способен взволновать слабый пол. Он притягивает женщин, как магнит притягивает железо. Но ловко скрывает свои победы, и никто не знает, сколько женщин ему покорилось». И послушная дочь не отказывала ему.

Пока решалась ее дальнейшая судьба, «покинутая жена» удалилась, согласно обычаю, в монастырь Сан-Систо, где тайно принимала только Хуана. Доведенный этим до бешенства, Чезаре решился на кровное убийство. После пира у Ваноцци, на котором Лукреции удалось «примирить» братьев и они дружески расстались, Хуан отправился на любовное свидание, подготовленное Чезаре, но домой больше не вернулся. В ночь на 16 июня 1497 г. он был убит наемниками, которые сбросили тело в Тибр, да еще и в том месте, где обычно вываливают мусор. Активно начатое расследование благополучно зашло в тупик. Все в Риме знали, кто убийца, но ради чести семьи папа простил Чезаре смерть самого любимого сына и даже назначил его легатом в Неаполь. Лукреция замаливала грехи в монастыре и покидала его изредка, чтобы «утешить» папу.

Александр VI тем временем пытается добиться расторжения брака дочери с Джованни Сфорца, обвиняя его в мужской несостоятельности. Лукреция умирает от скуки. Папа шлет ей в монастырь нежные письма с обещаниями, что затворничество скоро закончится. Его постоянным и «надежным» почтальоном становится красивый и юный испанский камергер Педро Кальдес (Кальдерон), называемый еще Перотто. Ему не пришлось долго уламывать 17-летнюю красавицу, очень страдавшую без мужской компании. Но, отдавшись молодой страсти, они совершенно позабыли об осторожности и планах семьи - Лукреция забеременела. На шестом месяце в просторных одеждах прекрасная дама предстала на церемонии расторжения брака (1497 г.), где ее объявили девственницей, с согласия мужа (чем не пожертвуешь ради спасения жизни!).

Едва сообщили о разводе, как стали известны имена трех претендентов на «нетронутую» красавицу. Но пока папа решал, какой жених предпочтительней, Лукреция разрешилась от бремени мальчиком Джанни (1498 г.). Только спустя три года его рождение узаконили, причем у него появилось сразу два отца. В одной булле его признал Чезаре, а в другой - сам Александр VI. Имя Лукреции даже не было упомянуто. Матерью значилась «незамужняя женщина». А настоящий отец (а может, он и не был виновником и только попался на горячем) был вначале посажен в тюрьму, а затем «упал в Тибр против своей воли», - писал церемониймейстер папского дворца Буркард (Бурхард). По Риму поползли скабрезные шуточки. Гуманист Саннадзаро даже сложил эпиграмму в виде эпитафии: «В этой могиле спит Лукреция, которая лучше бы звалась Тайс, потому что она была дочерью, супругой и невесткой Александра VI». Но Борджиа хранили абсолютное спокойствие, а Лукреция готовилась к свадьбе.

Наконец-то для истомившейся женщины был найден жених - Альфонсо Арагонский, герцог де Бисельи (Бишельи) - один из самых красивых принцев того времени, с любезными манерами и мягким характером, но главное - сын Неаполитанского короля, хотя и побочный. Будущий муж, подобранный братом, Лукреции очень понравился. В июле 1498 г. состоялась пышная свадьба. На вечернем маскараде Чезаре появился в костюме единорога - символа чистоты и верности. Это было очень смешно. Но этот брак оказался еще менее продолжительным, чем первый. Как ни странно, Лукреция привязалась к мужу и ждала от него ребенка. Она успокоилась после женитьбы и отъезда Чезаре, но не смогла внушить Альфонсо, что угрозы нет. Он хорошо знал, как много людей пострадало от немилости Борджиа.

Укрывшись в Дженаццано, герцог зовет к себе жену. Но Александр VI, которому дочь безропотно подчинялась во всем, назначил ее губернатором в главную папскую крепость к северу от Рима Сполетто и в Фолиньо (1499 г.). Эту должность обычно занимали только кардиналы и прелаты. На посту губернатора Лукреция пробыла всего два месяца, но, по признанию современников, успешно справлялась с обязанностями: за счет коммуны организовала корпус жандармерии для помощи полиции, обязала Сполетто и Терни заключить трехмесячное перемирие. Она была спокойна и счастлива, особенно после возвращения Альфонсо, который находился возле нее в момент рождения их сына Родриго - первого законнорожденного внука папы от всех его детей.

Лукреция только начала входить во вкус семейной жизни, как политические интересы потребовали от нее новой жертвы. 15 июня 1499 г. наемные убийцы Чезаре тяжело ранили молодого герцога, однако посчитали его убитым и бросили на мостовой. Слуги перенесли истекающего кровью господина к Лукреции, и она в течение месяца выходила его. Чезаре рвал и метал после посещения герцога, увидев заботу Лукреции. Ее он по-прежнему предпочитал жене и любовницам. Присутствовавшие слышали странные слова, сказанные им на прощание: «То, что не сделано на обед, будет сделано на ужин». И Буркард записывает в дневнике: «Учитывая, что дон Альфонсо отказывался умирать от ран, он был задушен в своей постели». Горе Лукреции в этот раз было непритворным. Герцог стал ее первой настоящей любовью. Ее поведение вызвало раздражение папы и Чезаре, им надоели ее слезы и опухшее лицо. Вдову отправили в Непи «искать утешения», как пишет язвительный Буркард (как оказалось впоследствии, он был сторонником Джулианно делла Ровере и его словам не во всем можно доверять). Конечно, трудно поверить, что такая развращенная женщина среди своих родственников, отличавшихся бесстыдством, могла искренне горевать, но каждое свое письмо она заканчивала словами: «Самая несчастная женщина». Играть перед отцом, который утопил ее в грязи, у нее не было необходимости.

Но вернувшись в Рим, молодая вдова вновь погружается в сладострастный разврат. Ее приученное к любовным наслаждениям тело требует мужчин. Теперь, когда Чезаре далеко и воюет за земли и богатства, Лукреция и сама с успехом может справиться с любым надоевшим любовником. Для этого существует знаменитый яд Борджиа. Ее чувства обострялись до предела в предчувствии смерти воздыхателя. Отравленные фрукты, вино, подарки… А у Лукреции был еще и ключ от спальни, небольшой шип которого был покрыт ядом. Замок тугой, поклонник нетерпелив, маленькая царапина, ночь страсти, а через день-два - смерть… Не один соискатель сладостных утех был умерщвлен таким образом, об этом все знали, но тем не менее желающих не убывало. Лукреция была достойной дочерью своего отца, который разрешал трудные вопросы и сколотил огромное состояние, отравив многих отцов церкви и неугодных, но богатых гостей.

Все убийства, оргии, святотатства никого не удивляли - Рим был самым развратным городом. Недаром Петрарка писал: «Достаточно увидеть Рим, чтобы потерять веру». Не вызвало ни у кого возмущения, что развратная Лукреция трижды в 1501 г. управляла Ватиканом, занимала папские апартаменты (туда даже вход женщинам запрещен) и вела текущие дела Церкви. Ей всего 21 год, ее имя втоптано в грязь, но в уме ей не откажешь. Ошибок в руководстве она не допускала.

Через два года Лукреции вновь подобрали жениха. Принц, наследник герцогства Феррарского, Альфонсо д’Эсте, сын Геркулеса I. Он бездетный 24-летний вдовец. От первого брака с Анной Сфорца остались неприятные воспоминания: жена избегала близости с ним, довольствуясь черной рабыней. Представитель д’Эсте в Ватикане Д. Кастеллини доносил принцу о новой невесте, что «она несомненно красива, стала еще более величественной и кажется такой нежной, что невозможно и не должно ее подозревать в зловещих преступлениях… Дон Альфонсо будут ею полностью удовлетворены, потому что, кроме ее совершенного изящества, скромности, приветливости и честности, она ревностная католичка и богобоязненна». Молодой герцог был заинтересован, но его отец в обмен на княжеский титул затребовал огромнейшее приданое. Александр VI выполнил все условия, тем более что сама Лукреция просила об этом, осознавая, что этот брак станет ее триумфом… Даже сыновья Джанни и Родриго получили огромное приданое, конфискованное у римских баронов.

Перед ее отъездом Чезаре устроил прощальный пир, на который пригласил для гостей 50 знаменитых куртизанок Рима. Буркард записывает: «После ужина женщины легкого поведения танцевали со слугами и другими приглашенными. Сначала они были в платьях. Потом они оказались совершенно голыми. Так как ужин был окончен, подсвечники с зажженными свечами поставили на полу. Гости принялись разбрасывать каштаны, а куртизанки собирали их, ползая между подсвечниками. Наконец на всеобщее обозрение были выставлены шелковые накидки, обувь, головные уборы - их пообещали тем, кто лучше всех продемонстрирует куртизанкам свою мужскую силу. Совокупления происходили тут же при всех в зале. Присутствующие, выступившие арбитрами, раздавали призы тем, кто был признан победителем. Лукреция восседала с папой на высокой эстраде, держа в руках приз, предназначенный самому пылкому и неутомимому любовнику». Именно так и развлекалась римская знать и священнослужители, но у большинства историков вызывает сомнение присутствие на оргии Лукреции. Ей было не выгодно показать себя в таком свете перед феррарскими гостями.

Дорога от Рима до Феррары стала для Лукреции сказочным путешествием. Встречавший ее Альфонсо д’Эсте с первого взгляда был покорен любезной, очаровательной, блистающей умом и драгоценностями невестой. Рассказы о скабрезных похождениях лишь пробудили его желание, но притупили внимание. Вкус и радость жизни были залогом успеха Лукреции у всех представителей семьи жениха. 2 февраля 1502 г. в Ферраре состоялась пышная свадьба.

После блеска свадебных торжеств семейство д’Эсте, отличавшееся скупостью, вернулось к прежней унылой жизни в мрачном замке. У Лукреции с мужем была полная идиллия. Смуглый, широкоплечий, чувственный красавец в постели вполне устраивал пылкую жену. А пока он занимался пушками, лошадьми, турнирами, играл на виоле и расписывал фаянс, Лукреция окружила себя избранным обществом, тяготеющим к изящной литературе. Многие были удивлены, когда среди дорогих нарядов обнаружили вполне приличную библиотеку, принадлежавшую Лукреции. В этот ее кружок избранных вошли: Николо Корреджо - поэт, певец, постановщик античных комедий (он останется преданным своей покровительнице до самой смерти); Тито Веспасиано Строцци - почтенный старец, член высшего трибунала «Двенадцати», самый знаменитый поэт Феррары, и его сын Эрколе, писавший меланхоличные стихи; а также ученый и стихотворец Антонио Тибальдео. Все это импонировало мрачному мужу, и постепенно он по-настоящему влюбился в свою жену. А еще его поразило, с каким вниманием легкомысленная, по отзывам, женщина относится к своему сыну и «племяннику» Джанни. В браке с Альфонсо Лукреция беременела 11 раз, но в живых осталось лишь четверо детей. Несмотря на огромную потерю сил и здоровья, она оставалась привлекательной женщиной, достойной внимания других мужчин. Так, нежная дружба и платоническая любовь между Лукрецией и известным поэтом, ученым и вождем гуманистов, Пьетро Бембо сменилась огненной страстью. В пылких элегиях, тонких сонетах он воспел ее красоту и ум, а свои «Азоланские беседы» - диалоги о любви - посвятил «Прекрасной даме из Феррары». Однако на какое-то время Лукреции пришлось забыть о любви к поэту: она получила ужасное известие о мучительной кончине Александра VI (18 августа 1503 г.). Мрачный Альфонсо остался равнодушным к ее горю. Лукреция ни в чем не могла обвинить отца, ведь все его преступления были совершены во имя процветания семьи Борджиа и она - незаконнорожденная дочь - теперь принцесса. Утешал ее только Пьетро, и то письмами, но герцог стал подозрительным, и вскоре переписка и любовь угасли.

После смерти папы и опалы Чезаре, против которого ополчились все обиженные, властителям Феррары недвусмысленно намекали избавиться от навязанной невестки и жены, но к ней все привязались. Лукреции только запретили привезти к себе сына и детей Чезаре, так как наследника мужу (Геркулеса II) она родила лишь в апреле 1508 г., когда брата уже не было в живых. Но запретить помогать материально и защитить их будущее ей не могли, тем более после смерти старого герцога, когда Лукреция стала правящей герцогиней Феррары. Только ее забота сохранила жизни детям Чезаре.

А на смену угасшим страстям пришла новая любовь. И хотя ревнивый Альфонсо постарался отдалить жену от испанцев и даже построил внутренний переход из официальных апартаментов в личные покои Лукреции, она нашла себе нового поклонника - им стал ее деверь, Франциско Гонзага, маркграф Мантуанский, деликатный и внимательный. Но дальше переписки дело тоже не зашло: поклонника разъедал сифилис, и он был импотентом. Однако по приказу ревнивого мужа был убит поверенный влюбленных Эрколе Строцци.

Образ жизни Лукреции изменился, теперь над ней не довлели отец и брат, в чьих руках она была послушной игрушкой, козырной картой и в чем-то жертвой. Ведь жить среди разврата и оставаться чистой - это удел святых, а она родилась страстной женщиной. Теперь Лукреция покровительствовала поэтам и художникам, и двор д’Эсте был признан одним из самых просвещенных. Альфонсо, уезжая по делам или на очередную войну, спокойно оставлял управление герцогством на жену, которой помогал совет из десяти граждан. Пережитые совместно с мужем опасности - поход на Феррару папы Юлия II, четырехлетняя война, пленение и побег Альфонсо, отлучение его от церкви - полностью примирили супругов. Людовик XII, настойчиво требовавший дать отставку Лукреции после смерти папы, признал, что «эта женщина из тех государынь, которые достойны соперничать с королевой Франции». К тому же оказалось, что она прекрасная мать и преданная жена.

После смерти злобного Юлия II (1513 г.) папа Лев X помирился с Феррарой и Мантуей, а его личным секретарем стал поэт и старый друг Лукреции Пьетро Бембо. Прекрасная дама из Феррары очень изменилась, стала религиозной, под тонкими рубашками носила власяницу и усердно посещала церковь. Дети росли в приличной обстановке и получили надлежащее воспитание. Лукреция заранее была спокойна за судьбу каждого: герцог Геркулес II соединился в браке с Рене Французской, дочерью Людовика XII, и стал предком Генриха де Гиза; Ипполит II стал кардиналом и был одним из самых щедрых меценатов; Франческо получил титул маркиза де Массаломбарда; Элеонора постриглась в монахини и стала аббатисой монастыря Тела Господня в Ферраре. Лукреция была по-прежнему прекрасна. Людовико Ариосто, воспевший ее накануне свадьбы, вновь превозносит ее в поэме «Неистовый Роланд»: «Своей особой красотой, своей великой осторожностью она превосходит само совершенство». Жители Феррары тоже не могут нахвалиться своей госпожой.

В 1518 г. умерла 77-летняя мать Лукреции Роза Ваноцци. После смерти Александра VI, любовника и отца ее детей, она сумела заслужить всеобщее уважение и завещала все свое громадное состояние церквам, больницам и детям бедняков. По приказу Льва X ей были оказаны почести, которых обычно удостаивались кардиналы. Лукреция не могла попрощаться с матерью - она ожидала ребенка и беременность протекала очень тяжело. Ей не было еще 40 лет, а жизненных сил у нее не осталось. Дочь умерла сразу после крещения, а у Лукреции началась родильная горячка. Она получила от Льва X полное отпущение грехов. Десять дней не отходил от ее постели муж, с которым они вместе прожили, страдая и радуясь, 17 лет.

Лукреция Борджиа умерла 24 июня 1519 г. и была похоронена в семейном склепе. Альфонсо писал своему племяннику, как тяжело ему «расставаться с дорогой и нежной спутницей, потому что она была мне дорога и мила своими добродетелями и нежностью, объединяющими нас». И это все о коварной, жестокой, развратной, не гнушавшейся убийствами, прелюбодейке… Возможно, если бы не было вокруг нее столько мерзости, она стала бы порядочной женщиной, а не ужасным призраком, проступающим через века в романе А. Дюма и в драме В. Гюго. Ведь недаром Д. Кампори в своем исследовании назвал ее «жертвой истории».

А вот герцог д’Эсте очень быстро утешился в объятиях своей любовницы, дочери чулочника. Но что не грех для мужчины, то позор для женщины…

Из книги Портреты революционеров автора Троцкий Лев Давидович

Сверх-Борджиа в Кремле Вместо предисловия Редактору «Life»Милостивый государь!В связи с моей первой статьей для вашего журнала вы охарактеризовали меня как «старого врага» Сталина. Это неоспоримо. Политически мы давно состоим со Сталиным в противоположных и

Из книги Шекспир автора Морозов Михаил Михайлович

II. ВСТРЕЧА С ГРАФОМ САУТГЭМПТОНОМ. «ВЕНЕРА И АДОНИС». «ЛУКРЕЦИЯ» Встреча Шекспира с графом Саутгэмптоном произошла, надо думать, в театре, ибо граф Саутгэмптон был страстным любителем театральных зрелищ. По свидетельству современника, молодой граф «проводил время очень

Из книги Жорж Санд автора Моруа Андрэ

Из книги Жорж Санд автора Моруа Андрэ

Глава шестая Лукреция Флориани В отношениях между Жорж и Шопеном никогда не было непреодолимых противоречий. Их взаимная нежность опиралась на прочную основу. Шопен любил Жорж; она испытывала к нему нежную материнскую любовь. Она восхищалась гением музыканта; он уважал

Из книги 50 знаменитых любовников автора Васильева Елена Константиновна

Папа Александр VI, Родриго Борджиа (род. в 1430 г. - ум. в 1503 г.)Папа Римский, самый развратный из пап со времен Оттонов.Среди знаменитых родов Италии эпохи Возрождения семейство Борджиа занимает особое и, надо сказать, отнюдь не почетное место. Его скверная репутация

Из книги 50 знаменитых любовниц автора Зиолковская Алина Витальевна

Борджиа Лукреция (род. в 1480 г. - ум. в 1519 г.)Достойная дочь семейства Борджиа, ставшая игрушкой в политической игре отца и брата. Прославилась красотой, развращенностью, жестокостью и… покровительством литературе и искусствам.Рассказ о Лукреции Борджиа нельзя не

Из книги 100 знаменитых тиранов автора Вагман Илья Яковлевич

АЛЕКСАНДР VI БОРДЖИА (род. в 1431 г. – ум. в 1503 г.) Римский папа. Стремился подчинить Италию власти своего семейства и создать в центральной Италии единое королевство. В борьбе с противниками использовал яд и наемных убийц.Эпоха Возрождения, давшая человечеству огромное

Из книги Неизвестный Шекспир. Кто, если не он [= Шекспир. Жизнь и произведения] автора Брандес Георг

Глава 9. «Венера и Адонис». - Описание природы. - «Лукреция». - Отношение к живописи Хотя Шекспир издал «Венеру и Адониса», когда ему было уже 29 лет, весной 1593 г., но эта поэма, наверно, задумана и выполнена несколькими годами ранее. Если в посвящении молодому, в то время

Из книги Воображенные сонеты [сборник] автора Ли-Гамильтон Юджин

29. Александр VI - Чезаре Борджиа (1497 г.) Как чаша из муранского стекла Немедля лопнет, встретившись с отравой, Так мир, куда ты стек горючей лавой, Взорвался, раскаленный добела! Отцом зовешь меня… Исчадье зла, Ты - Кербера потомок одноглавый! Пусть пасть твоя с ухмылкою

Из книги Художники в зеркале медицины автора Ноймайр Антон

В ЛАГЕРЕ ЧЕЗАРЕ БОРДЖИА 24 апреля 1500 года Леонардо прибыл в город своей юности, который не видел уже почти 20 лет. Тем временем ему исполнилось 48. Но он попытался еще раз связать свою жизнь с Флоренцией, некогда оставленной им. Последние десятилетия XV века полностью изменили

Из книги Непослушные принцессы автора Мак-Робби Линда Родригес

Уцелевшие Принцессы, которым пришлось принимать трудные или предосудительные решения Лукреция (18 апреля 1480–24 июня 1519) Принцесса мафии эпохи Возрождения ИталияРассказывали, что красавица Лукреция Б?рджиа носит на пальце перстень с ядом. Если будешь неосторожен,

Гаэтано Доницетти "Lucrezia Borgia"

Опера в двух актах, четырех картинах с прологом. Либретто Ф. Романи.

Солисты: Джоан Сазерленд, Альфредо Краус,

Действующие лица:

Альфонсо д"Эсте, герцог Феррарский (бас)

Лукреция Борджа, его жена (сопрано)

Дворяне из свиты Гримани, венецианского посланника в Ферраре:

Дженнаро, капитан наемников (тенор)

Маффио Орсини (сопрано)

Йеппо Ливеротто (тенор)

Асканио Петруччи (бас)

Олоферно Вителоццо (тенор)

Апостоло Газелла (бас)

Рустигелло, тайный агент герцога (тенор)

Губетта, тайный агент Лукреции, выдающий себя за испанского дворянина (бас)

Астольфо, стражник Лукреции (бас)

Придворные, маски, наемники, народ

Действие происходит в Венеции и Ферраре в начале XVI века.

Лукреция Борджиа
Lucrezia Borgia

История создания

10 октября 1833 года Доницетти подписал контракт на оперу «Лукреция Борджа», которая должна была быть поставлена в зимнем сезоне в крупнейшем миланском театре Ла Скала. Самый знаменитый итальянский либреттист Феличе Романи (1780—1865) начал писать это либретто для известного композитора Саверио Меркаданте, но тот уступил его Доницетти. На тексты Романи композитор уже создал шесть опер, в том числе «Анну Болейн» и «Любовный напиток». Работа над «Лукрецией Борджа» шла быстро. Композитор и либреттист вместе составили план оперы, стихи и музыка рождались почти одновременно. 25 ноября либретто было завершено, через две недели начались репетиции в театре.

На протяжении одного года Доницетти уже в третий раз обратился к событиям в семье герцогов Феррарских, связанным с преступной любовью: молодой герцогини к пасынку («Паризина»), сестры герцога к придворному поэту («Торквато Тассо») и, наконец, истории Лукреции. Лукреция Борджа — исторический персонаж (1480—1519), незаконная дочь будущего Папы Римского Александра VI, сестра Цезаря Борджа, мечтавшего подчинить себе весь Апеннинский полуостров, знаменитого вероломством и тайными убийствами. Одна из самых блестящих женщин своего времени, славившаяся красотой, остроумием, любовью к искусствам, натура мягкая и податливая, Лукреция стала игрушкой в руках отца и брата. В 12 лет она была обручена сразу с двумя испанскими грандами, а в 13 выдана замуж. Замужество длилось недолго. Вскоре Папа объявил Лукрецию разведенной и выдал замуж снова после того, как первый супруг едва спасся от Цезаря Борджа. Второе замужество оказалось еще более кратким и завершилось трагически: на мужа напали четверо убийц, а затем умирающего задушили в постели на глазах у Цезаря. Лукрецию, имевшую затем еще двух мужей, также обвиняли в убийствах и отравлениях, хотя история этого не подтверждает. У нее было двое детей, одного она выдавала за брата, а Папа Александр объявлял то сыном своим, то сыном Цезаря (отчего в одном из современных ей стихотворений Лукрецию именовали дочерью, женой и невесткой Александра). Последний ее муж Альфонсо д"Эсте, герцог Феррарский, ревновал к Лукреции многих, один из предполагаемых любовников был убит по его приказу.

Предполагаемый портрет Лукреции в образе Флоры.

Подлинные исторические факты и легенды вдохновили вождя французских романтиков Виктора Гюго (1802—1855) на создание драмы «Лукреция Борджа» (1833). Она имела успех благодаря мелодраматическому сюжету, яркой театральности, мастерству композиции и присущему Гюго обличительному пафосу, направленному против тирании и аморальности аристократического общества, которое ждет неизбежное возмездие . В либретто Романи опущены или смягчены наиболее шокирующие детали драмы. У Гюго в первой же сцене один из друзей главного героя рассказывает о том, как Цезарь Борджа убил старшего брата и бросил его тело в Тибр, ибо они были соперниками в любви к сестре, а в конце того же акта друзья обвиняют Лукрецию в кровосмесительной связи с обоими братьями и отцом. В финале драмы, когда сын берет со стола нож, чтобы убить Лукрецию, она в ужасе пытается остановить его, признаваясь, что она — сестра его отца, а заключительная реплика, как всегда у Гюго, броска и эффектна: «Ты убил меня! Дженнаро, я твоя мать!» В опере на месте первого рассказа — таинственное пророчество о смерти героя, перенесенное из более поздней сцены драмы, в финале Дженнаро, прощая раскаявшуюся мать, отказывается от мести и, отравленный ею, умирает на ее груди. Однако и такое либретто вызвало недовольство цензуры, потребовавшей изменений «по политическим соображениям и иным причинам». Одна из аристократических семей, чей род восходил к Лукреции Борджа, направила в правительство протест, так что опера едва не была запрещена. И только потому, что родство осталось не доказанным, запрета на постановку не последовало.

Другой скандал разгорелся во время репетиций: оркестр не справлялся с непривычно плотной инструментовкой. Тогда Доницетти рассадил оркестрантов по-новому, сгруппировав струнные в центре, чтобы они вели за собой остальные инструменты, — так, как это вошло в практику в середине XIX века. Потом пришлось удовлетворить требование исполнительницы главной роли написать эффектную финальную арию; она заменила развернутый дуэт матери с умирающим, отравленным ею сыном (этот номер был значительно сокращен). Впоследствии Доницетти написал еще ряд номеров для знаменитых певцов, в том числе для выступавшего в Италии русского тенора, друга Глинки Николая Иванова. Однако в наше время они обычно не исполняются.

Премьера «Лукреции Борджа» состоялась 26 декабря 1833 года в миланском театре Ла Скала, успеха не имела и вызвала немало критических замечаний. Но все же до конца сезона опера прошла 33 раза и быстро завоевала широкую популярность в различных странах. В Петербурге мелодия финального ансамбля пролога («Маффио Орсини стоит перед вами») была у всех на слуху, так что, когда народовольцы подбирали музыку к своему гимну, именно она озвучила текст стихотворения Некрасова «Размышления у парадного подъезда» («Укажи мне такую обитель»).

Сюжет

Пролог
Терраса Палаццо Гримальди в Венеции. Ночной маскарад. На террасу, которая выходит на канал Джудекка, выбегает веселящаяся молодежь. Это Ливеротто, Гацелла, Вителлоццо, Орсини и Дженнаро. Они последний день в Венеции, завтра отправляются в Феррару ко двору герцога Альфонсо. За молодежью тайно наблюдает слуга Лукреции Губетта. Орсини рассказывает об убийствах и других преступлениях, в которых обвиняют герцога и в особенности его жену Лукрецию Борджиа (Nella fatal di Rimini e memorabil guerra…). Друзья приходят к выводу, что за такие деяния она достойна смерти. Постепенно веселье угасает. Дженнаро засыпает прямо на скамье на террасе. Остальные уходят. На канале появляется гондола. Губетто помогает выйти из неё даме в маске. Это Лукреция Борджиа. Она ищет Дженнаро. С любовью смотрит она на спящего юношу. Это её сын, который воспитывался тайно и никогда не знал и не видел своей матери (Com"? bello! Quale incanto…). Издали за Лукрецией наблюдает её муж Дон Альфонсо со своим слугой Рустигелло. Герцог думает, что юноша — очередной любовник Лукреции, и приказывает Рустигелло следить за Дженнаро. Дженнаро просыпается. Он удивлен вниманием неизвестной дамы. Лукреция признается, что она мать Дженнаро, но не называет своего имени. Дженнаро в восторге, он давно мечтал встретиться с матерью (Di pescatore ignobile esser figliuol credei…). Возвращаются друзья Дженнаро. Он представляет их матери. Внезапно Орсини узнаёт в незнакомке Лукрецию Борджиа и срывает с неё маску. Все присутствующие бросают в лицо герцогине обвинения в убийствах, называют имена погибших людей. Лукреция в ужасе закрывает лицо руками. Молодежь уходит, уводя рыдающего Дженнаро. Лукреция в отчаянии.

Портрет Досси, на котором, по мнению ряда историков, изображена Лукреция Борджиа

Акт первый. Картина первая. Площадь в Ферраре

Толпа приветствует возвратившегося герцога Альфонсо. Но сам герцог не весел. Он ревнует жену к молодому, как он считает, любовнику и приказывает Рустиджелло найти способ уничтожить юношу, который прибыл в Феррару (Vieni: la mia vendetta…). Герцог заходит во дворец. Из одного из домов выходит Дженнаро и его друзья. После праздника они прощаются. Дженнаро, в котором борются чувства к матери и солидарность с друзьями, решается на опасную выходку: он сбивает с герба герцогини, изображённого на дворце, букву B, оставляя от фамилии Borgia слово orgia (разврат). Из дворца показывается Губетто. Все разбегаются. Весь этот инцидент наблюдал Рустигелло. Он вызывает начальника охраны Лукреции Астольфо и сообщает, что престижу герцогини нанесён ущерб, за который полагается смертная казнь, и что он знает виновника. Астольфо вызывает стражу, и они отправляются арестовать Дженнаро.

Музей Метрополитен: Копия с работы Тициана - Альфонсо д’Эсте (1486-1534), герцог Феррары

Акт первый. Картина вторая. Во дворце Дона Альфонсо

Рустигелло докладывает герцогу, что Дженнаро арестован. Появляется Лукреция. Она жалуется на оскорбления, которым подвергается в Ферраре, и требует, чтобы виновный в повреждении герба Борджиа был найден и казнён. Дон Альфонсо, сообщает, что желание герцогини уже удовлетворено, и приказывает привести Дженнаро. Лукреция в ужасе. Она просит мужа простить преступника, но герцог напоминает, что она только что требовала для виновника оскорбления смертной казни, и настаивает на том, чтобы возмездие свершилось, и приказывает увести Дженнаро обратно в темницу. После драматического объяснения супругов герцог объявляет, что согласен помиловать Дженнаро. Дженнаро вновь приводят в зал, и герцог предлагает ему выпить в честь примирения, приказав Лукреции подать золотые кубки Борджиа (Guai se ti sfugge un moto…). Герцог уходит. Лукреция объясняет сыну, что в кубках Борджиа находится яд, и даёт ему противоядие, подтверждает, что любит его, и просит немедленно покинуть Феррару, чтобы избежать преследований герцога (Bevi e fuggi … te’n prego, o Gennaro…). В борьбе чувств Дженнаро вновь побеждает любовь к матери, он обещает уехать, и Лукреция выпускает его через потайную дверь.
Акт второй. Картина первая. Переулок у дома Дженнаро
Рустигелло продолжает по указанию герцога следить за Дженнаро. К дому подходит Орсини и стучит в дверь. Открывает Дженнаро. Орсини приглашает друга на прощальный бал карнавала у княгини Негрони. Завтра начинается Великий пост и это последняя возможность повеселиться. Дженнаро говорит, что обещал матери немедленно уехать. Орсини смеётся над его послушанием. В конце концов Дженнаро решает принять участие в празднике, а утром уехать. Вместе с Орсини он уходит. Рустигелло, который слышал весь этот разговор, спешит во дворец, чтобы обо всем рассказать герцогу.

Акт второй. Картина вторая. Зал во дворце Негрони

Орсини и Дженнаро присоединяются к веселящемуся обществу. Это все те же друзья. В зал заходит Губетта. От имени греческого негоцианта он привёз благородному обществу прекрасное сиракузское вино. Молодежь с восторгом принимает подарок. Они наполняют кубки. Орсини поёт застольную песню (Il segreto per esser felici…). Песню прерывает доносящееся с улицы пение кающихся монахов. Карнавал окончен, начинается Великий пост. Внезапно Орсини становится плохо. Затем недомогание чувствуют уже и все остальные. Двери зала открываются. Появляется торжествующая Лукреция. Она не простила Орсини и компанию за оскорбления, нанесённые ей в Венеции, а главное — за то, что они пытались настроить против нее её сына. И теперь, отправив Дженнаро из Феррары, она прислала им от имени грека отравленное вино. Не пройдёт и нескольких минут, как все будут мертвы. Вдруг Лукреция замечает среди гостей Дженнаро. Она просит, чтобы сын принял противоядие, но Дженнаро не хочет покидать друзей. Он разрывается между чувством любви к матери и ужасом перед её преступлениями (Tu pur qui? non sei fuggito?..). Дженнаро умирает. Входит герцог Альфонсо. Он пришёл посмотреть на смерть Дженнаро от руки Лукреции. От Рустигелло он знал, что Дженнаро примет участие в празднике, но не предупредил жену. Лукреция открывает правду — Дженнаро её сын (Era desso il figlio mio…). Любовь к сыну была её единственным светлым чувством, но Небеса покарали её. Лукреция без чувств падает на тело сына.

Лукреция Борджиа на протяжении веков считалась воплощением коварства и самого гнусного распутства. К сожалению, история не входит в число точных наук, поэтому даже достоверно известные факты порой подвергаются субъективной трактовке ученых. Что уж говорить о документально неподтвержденных слухах! Жизнь Лукреции Борджиа, незаконорожденной дочери папы Александра VI, служит тому яркой иллюстрацией.

С тех пор как в 1833 г. Виктор Гюго сделал ее героиней своей пьесы, имя Лукреции Борджиа стало синонимом безжалостной, замешанной в кровосмешение, отравительницы. Его примеру последовали другие авторы, закрепляя в общественном сознании весьма далекий от действительности образ роковой женщины.

Конечно, автор художественного произведения, задействовав воображение, может вольно обращаться с жизнью исторических персонажей. Но с другой стороны, большинство читателей зачастую принимает фантазии писателя за правдивое изложение исторических фактов, каковыми они, безусловно, не являются.

Между тем Лукреции Борджиа посвящено немало серьезных монографий, на страницах которых ученые воссоздали на основе имеющихся данных печальную историю ее жизни.

Детские годы

Ваноцца деи Катанеи

Ваноцца деи Катанеи, любовница кардинала на протяжении 15 лет, как и все знатные римлянки своего времени, по мере приближения родов обратилась к астрологам, дабы узнать пол будущего ребенка. Звездочеты предсказали рождение девочки и будущая мать отправилась в Субиако – старый замок, принадлежащий семье Борджиа. Здесь 18 апреля 1480 года и появилась на свет Лукреция, третий ребенок от незаконной связи кардинала с женой одного из его подчиненных.

Вопреки традиции Ваноцца Катанеи отказалась от услуг кормилицы, объясняя свое решение тем, что не желает, дабы ее дочь с молоком кормилицы впитала дурной характер. Напротив, ее собственное молоко передаст новорожденной девочке лучшие качества уравновешенного духа и укрепит между ними кровные узы. К услугам Ваноццы были лучшие повара и отборные продукты. Согласно источникам, основу ее рациона составляли миндаль, лесные орехи, салат, французские супы, вино и бисквиты.

Принято считать, что в средневековье и эпоху Возрождения личная гигиена, мягко говоря, оставляла желать лучшего. Вопрос этот не столь однозначный, кроме того, всегда имелись исключения из правил. Одним из них, несомненно, была Ваноцца Катанеи. Любовница кардинала Борджия не только следила за своим питанием, но и внимательно относилась к чистоте тела. Ежедневно служанки купали новорожденную Лукрецию в теплой воде без обычного добавления ароматических трав. Когда летняя жара пошла на убыль, Ваноцца с дочерью вернулась в Рим. В следующем году у нее родился сын Джоффре, после чего любвеобильный кардинал Борджиа избрал себе новую пассию. Впрочем, перемена статуса Ваноццы Катанеи никак не отразилась на жизни их общих детей: Родриго Борджиа никогда не забывал своих незаконных отпрысков, подготавливая им блестящее будущее.

Следует заметить, что в Италии, как и во Франции, бастарды аристократов в современном им обществе никоим образом не презирались, они не бедствовали, напротив, получали титулы и бенефиции наряду с законнорожденными детьми своих отцов. Поэтому Лукреция Борджиа с первых дней жизни, как и незаконные дети кардинала делла Ровере, папы Сикста IV и Иннокентия VIII, была окружена поистине королевской роскошью – следствием богатства ее отца: шелковое, расшитое серебром, постельное белье, подушки, украшенные жемчугом, бархатные занавеси, золотые чаши, мраморные камины, одежда из шелка и парчи, украшенная драгоценными камнями, и золоченые сапожки.

Правда, детские комнаты роскошью не отличались. Здесь не было шелковых занавесей и огромных каминов. Только две узкие кровати и два простых стола для Лукреции и ее служанки. В углу глиняная печь, от которой было мало проку, – холод в спальне стоял воистину келейный, даже несмотря на толстые шерстяные ковры. Изображение Девы Марии, перед которым горела масляная лампада, являлось единственным украшением детской спальни. Каждый вечер маленькая Лукреция по совету отца преклоняла колени перед Девой и повторяла заученные молитвы.

Во дворце, где провела свои первые годы жизни Лукреция, на почетном месте висел портрет ее отца в пурпурной мантии кардинала. Когда он навещал детей, которые стоя на коленях целовали его руку, обязательно устраивался банкет, с музыкой и танцами. По свидетельству современников Лукреция Борджиа унаследовала от отца веселый нрав и любовь к искусствам.

В 1486 г. Ваноцца Катанеи овдовела и Родриго Борджиа подыскал бывшей любовнице нового мужа, им стал выходец из Мантуи Карло Канале. К чести последнего нужно отметить, что он искренне привязался к своим пасынкам, особенно к Лукреции, заметив в ней живой ум и любовь к наукам. Именно он привил ей интерес к древнегреческому языку и литературе, под его руководством Лукреция постигала азы латыни, музыки, училась ездить верхом и плавать. Все эти успехи Ваноцца описывала в письмах адресованных кардиналу, таким образом, Лукреция Борджиа подготавливалась к выходу в большой свет.

Источники :